Еврейский Белосток и его диаспора

Один из уроженцев еврейского Белостока, Людвиг Заменгоф, попытался решить эту языковую проблему и шире – вопрос еврейской ассимиляции, создав новый язык – эсперанто. Это был не просто новаторский язык, но и оригинальный путь к ассимиляции в многоэтничном мире. Заменгоф надеялся, что эсперанто, язык, содержащий девятьсот корневых слов и всего шестнадцать грамматических правил, создаст единство в его родном городе Белостоке, устранив межэтническое непонимание[218]. По сути, основанное Заменгофом движение эсперантистов предлагало план облегчения евреям ассимиляции за счет внедрения в среду обитателей Восточной Европы нового языка и последующих вынужденных трудностей изучения, которые уравняют все народы.

Заменгоф родился в 1859 году в Белостоке и был старшим ребенком в семье школьного учителя географии и иностранных языков. Несмотря на то что Заменгоф получил образование в русской школе, в повседневном общении он преимущественно говорил на польском. В своих произведениях он вспоминал детские впечатления от улиц Белостока, где он наблюдал, как евреи, русские, поляки, украинцы и литовцы насмехаются друг над другом[219]. Это глубоко удручало его, поскольку он видел себя и других детей разных этнических групп связанными тесными узами с Белостоком: все были, по его словам, «естественными сыновьями одной земли и одного города»[220]. Этот детские переживания убедили Заменгофа в том, что этническая ненависть возникает из-за непонимания, коренящегося в отсутствии единого общего для всех языка[221]. Поэтому он решил создать международный язык, который объединял в себе фрагменты шестнадцати различных языков и позволял людям общаться не так, как «французы с англичанами или русские с поляками… но как люди с людьми»[222].

Прежде чем посвятить себя распространению эсперанто, Заменгоф был активным членом протосионистского движения, что ясно показывает: конкурирующие движения часто пересекались в жизненном опыте отдельных людей. В 1883 году, через два года после переезда в Варшаву для изучения медицины, личный опыт Заменгофа в Белостоке вдохновил его на создание местного отделения «Хиббат Цион». В те годы он рассматривал Хиббат Цион как практический ответ на тяжелое положение масс еврейских беженцев и усердно трудился над созданием эсперанто, название которого буквально означало «надежда» – по мнению Заменгофа, внедрение эсперанто могло стать истинным решением еврейской проблемы. Получив в 1885 году диплом врача, Заменгоф переехал в район Вейсеяй в Литве, примерно в ста милях от Белостока, где приступил к медицинской практике. Его опыт жизни в этом регионе, населенном евреями, литовцами, украинцами и русскими, как ему показалось, подтвердил уроки детства. Поэтому в 1887 году он покинул «Хиббат Цион», посвятив себя медицинской карьере, а также развитию и распространению своего международного языка[223].

Первым важным шагом, сделанным Заменгофом для развития эсперанто, стала публикация в 1887 году его книги Linguo Interna-cia («Международный язык»). В этом учебнике нового языка он изложил не только правила спряжения, но и поделился своей мечтой посредством пропаганды эсперанто создать мир, наполненный взаимопониманием и уважением к людям. Понимая трудности, с которыми сталкиваются мигранты при изучении нового языка, Заменгоф избрал определяющей чертой своего языка упрощение грамматики и склонения[224]. Оптимизм Заменгофа и его последователей, их вера в то, что всеобщий язык может «разрушить стены, разделяющие разные нации», дал надежду многим евреям в Белостоке, которые сомневались в своих долгосрочных перспективах в этом городе[225]. Это стало для него еще более очевидным и важным после волны погромов в 1905 и 1906 годах, после которых он начал делать акцент на том, что эсперанто предлагает ответ на антисемитизм. Об этом он говорил в выступлении на международной конференции эсперантистов в 1906 году: