Еврейскiй вопросъ

Нам представляется важным сказать об одной особенности этой книги. Написана она, как мы уже говорили, материалистом и социалистом. Механистический «ньютоновский» подход к вещам и явлениям, требующим непременной духовной оценки, в значительной степени обедняет этот серьезный труд. Но это было бы полбеды. Дело в том, что в работе этой — как и во всех своих прочих работах — Дюринг выступает не просто как атеист, но как атеист воинствующий, иначе говоря, как анти-христианин.

В данном случае речь даже не о том, что мы оказываемся с Дюрингом по разные стороны идеологического спектра. В своих попытках во что бы то ни стало обрушиться на христианство, он неизбежно совершает кардинальные ошибки и в самой методологии, в самом подходе к обозначенной им проблеме. Так, он практически отмахивается от разговора о Талмуде, объявляя его всего-навсего малоинтересной мешаниной суеверий и мелочных предписаний. А в качестве источника, по которому, как считает Дюринг, следует изучать генезис иудаизма в нынешнем его виде, нам следует взять... Библию. В первую очередь он, конечно, имеет в виду Ветхий Завет — но и Новый Завет тоже! Понятно, что выводить человеконенавистническую мораль иудаизма из Библии, да еще сплошь и рядом из Нового Завета — занятие не просто бесперспективное, но и откровенно нелепое.

Дюринг договаривается до того, что вообще считает христианство «гебраизмом позднейшего времени», а тотальное (как совершенно ясно нам с вами) противостояние христианства и иудаизма объявляет... «мелкими домашними спорами между двумя религиями». И даже более. Христианство оказывается у Дюринга «рабской религией, изобретенной иудеями», неким «троянским конем» для экспансии иудеев и иудаизма. (Так что кажущееся новаторство доморощенных национал-язычников и национал-атеистов, долдонящих о том же, на поверку оказывается перепевом давным-давно сочиненной песни.)

Собственно, иного и не приходится ждать от убежденного воинствующего атеиста. «Отвержение всякой религии ведет не к обнищанию сердца, а к его очищению. Душа новых народов только тогда получит свободу и возможность в чистоте развивать свои лучшие свойства, когда она отвернется от религии...» «Все религии, при своем возникновении, представляют сумму народных фантазий...» Классический, типичный для механистического материализма примитивно-«дарвинистский» подход к понятиям и феноменам духовного плана, и прежде всего — к религии. Конечно, в этой части — в области, с позволения сказать, «религиоведения» — усилия Дюринга, увы, столь же жалки, как и все подобные построения теоретиков унылого и примитивного материализма.

Но там, где Дюринг анализирует еврейство с социоэкономических и социокультурных позиций, он делает это с поразительной точностью. Разрушительная роль еврейства в европейской экономике, европейской культуре, европейской морали обнажена Дюрингом беспощадно — без каких бы то ни было иносказаний. Ныне столь откровенный тон был бы невозможен, немыслим (чего стоит хотя бы вселенский вой, поднятый вокруг одной-единственной фразы депутата-генерала!). Неудивительно — со времени написания книги Дюринга, написанной еще в прошлом веке, утекло много воды. И если даже тогда многие помалкивали «страха ради иудейска», то теперь этот страх, искусственно подогреваемый все теми же силами, умножился многократно.

«Где жиды позволяют себе ввязываться в законодательство других народов, там они в сущности заботятся только о себе самих и о желательных им монополиях, но обнаруживают при этом такие же свойства, как и в науке, в искустве и в литературе. И здесь все, что они производят, так же бесформенно, отрывочно, бессвязно, беспорядочно и непоследовательно. Если в чем последовательны они, так это — в собственных выгодах...» Надо ли современного читателя убеждать в справедливости этих слов? Посмотрите, с каким бесстыдством насилуются ныне остатки того, что некогда называлось международным правом. Посмотрите, во что превратилась юриспруденция в Америке, где миллионная армия адвокатов (в подавляющем большинстве своем все того же роду-племени) по всем правилам талмудистской эквилибристики превратила само понятие справедливости в чудовищную карикатуру. Посмотрите, наконец, на бессмысленную вязь российских законов, сплошь и рядом (к вящему удовольствию заинтересованной стороны) противоречащих друг другу и потому прямо толкающих страну в еще более глубокую пропасть, где государственная власть уже абсолютно импотентна, а налетчик или жулик с Молдаванки — абсолютный монарх...

По целому ряду ключевых моментов насущность книги Дюринга трудно переоценить. Особенно сегодня, когда с такой ясностью стали прорисовываться планы, уготованные уже не одной только Европе, но и всему человечеству. И в анализе этих моментов, в поиске средств, какими может быть снята эта угроза, работа старого немецкого материалиста, социалиста и даже атеиста может быть подспорьем для каждого из нас.