Европа. Борьба за господство

Империализм представлял собой не только геополитический, но и идеологический проект: эти два мотива, геополитика и идеология, неразрывно переплетались между собой, особенно в Африке. Существующим колониям постоянно угрожала нестабильность соседних государств и племен. Колониальные державы в итоге стали применять на практике принцип, которому уже давно следовали на собственном континенте. Когда государство «ввергалось в состояние анархии и становилось беззащитным», как заметил ветеран госслужбы, министр иностранных дел и премьер-министр лорд Солсбери, применительно к Европе соседи обязаны были устанавливать «опеку послов» либо «прибегать к разделу».[756] Французские колонизаторы, например, полагали, что их положение в Северной Африке никогда не будет прочным, покуда кочевники на южной периферии не окажутся усмиренными и пока вся территория от Средиземного моря до французских плацдармов на Берегу Слоновой Кости не перейдет под контроль Франции. Аналогично британские стратеги стремились нейтрализовать «хищников»-зулусов и не менее назойливых африканеров к северу от Капской провинции. Прежде всего, великие державы хотели заполнить «вакуум власти» в глубине африканского континента, отчасти для того, чтобы обезопасить существующие колонии от возможных нападений, а отчасти для того, чтобы захватить ресурсы и предвосхитить вторжения соперников. Главной составляющей этого процесса была кампания по ликвидации работорговли в Восточной Африке, не только моральный императив для множества европейцев, но и необходимое условие обеспечения надлежащего управления и стабильности на всем континенте. Британский флот не справлялся с прекращением арабских коммуникаций, поскольку невозможно было перехватить тысячи суденышек, что пересекали Красное море и Аденский залив.[757] Если африканцев суждено освободить от проклятия рабства, если суждено установить в Африке цивилизованные нормы, не обойтись без полноценной «континентальной» экспансии, каковая покончит с рабовладельческими арабскими эмиратами и их местными чернокожими союзниками и сторонниками. Британское общественное мнение отказывалось рассматривать иные варианты.[758] Местному населению предлагали выбор между арабским рабовладением и европейским колониализмом, и этот выбор делали за африканцев другие.

Благодаря этому Центральная Африка на короткий срок стала средоточием европейской геополитики. Французы наступали с северо-запада, англичане двигались с юга и северо-востока. Бисмарк опасался, что бассейн реки Конго предоставит Франции множество цветных солдат, которых французы используют против Германии в Европе. Карта Африки не давала канцлеру покоя. По его настоянию была созвана конференция европейских держав в Берлине, которая работала с декабря 1884-го до конца февраля 1885 года, обсуждала будущее Центральной Африки и способы поддержания нейтралитета бассейна реки Конго в случае войны.[759] По результатам переговоров европейцы поделили большую часть континента. Лондону достались Бечуаналенд, Британская Восточная Африка и Британское Сомали. Франция получила Бенин, Габон, Мадагаскар и ряд территорий Западной Африки. Бисмарк приобрел Юго-Западную Африку, Германскую Восточную Африку, Того и Камерун. Вместе с тихоокеанскими территориями Новой Гвинеи, Маршалловыми и Соломоновыми островами эти владения составили заморскую часть Германской империи. Сам жизненно важный бассейн реки Конго с его огромными ресурсами сочли слишком ценным, чтобы передать какой-либо крупной европейской державе, а потому передали «безобидной» Бельгии. Ожидалось, что либеральный и молодой бельгийский монарх Леопольд упразднит работорговлю и откроет несчастным конголезцам новые жизненные перспективы. Бисмарку вновь пришлось вникать в события вдали от границ Германии, чтобы обеспечить безопасность рейха. Центральная Африка и Центральная Европа, таким образом, оказались тесно связаны.[760]

Имперская модернизация вызывала ожесточенное сопротивление местного населения. Когда египтяне попытались выполнить свои обязательства перед европейцами, «прирастив» территорию на юге и приложив усилия по ликвидации работорговли, к чему принуждал союзный договор, мусульманские «гранды» в Судане, чье экономическое положение зависело от рабства, восстали в 1881 году под началом Махди.[761] В 1883 году армия хедива, которой командовал Хикс-паша,[762] была разгромлена наголову; два года спустя, в феврале 1885-го, повстанцы после длительной осады захватили Хартум и убили легендарного защитника города генерала Гордона. Победоносный Махди провозгласил джихад, объявил хедива изменником, восстановил рабство и пообещал возродить халифат. Примерно тогда же буры отразили попытку британцев двинуться на север от Капской провинции, разгромив британский отряд у холма Маюба. В 1884 году открытие месторождений золота в Витватерсранде обеспечило буров средствами для закупки оружия в Европе.