Европа нового времени (XVII—ХVIII века)

В арсенале средств воздействия на подданных, который был в ходу у правительства и способствовал укреплению абсолютистских начал, находилась и довольно гибкая национальная политика. Будучи многонациональным государством, Россия оказалась жизнеспособной перед лицом всевозможных внешних воздействий и внутренних потрясений. Водораздел классовых интересов обозначился в XVII в. столь разительно, что прошел и по всем населяющим страну народам, разделив их отнюдь не по национально-этническому признаку. Конечно, речь идет о самых начальных фазах этой поляризации, но она уже проявлялась. Наиболее наглядно она сказывалась в ходе открытых и широких классовых битв — крестьянских войн. В стане антифеодальной борьбы очутились трудящиеся массы русского и других народов государства, их противниками выступали господствующие слои общества, включая местную знать нерусского населения. Этому во многом содействовал сам царизм, который не выделял русских тружеников из массы многоязычных жителей России, не давал им каких-либо преимуществ перед «иноземцами». И тем, и другим доставалась доля угнетенного, приниженного люда, противостоящего привилегированным слоям общества. В то же время правительство нередко пригревало верхушку туземного населения, «лучших» людей, «князцов» и др., даже допускало ее представителей в ряды дворянства. Впрочем, такая политика не была всеобщей. В некоторых местностях царизм проводил линию на ограничение влияния местных феодалов, а подчас и на устранение их с политической арены. Все зависело от конкретной обстановки в отдельно взятом регионе. Как бы то ни было, царизм не имел заинтересованности в физическом уничтожении нерусских народов, ему нужна была населенная земля.

Известно много случаев, когда правительство и его местные органы в судебных делах, возникавших между русскими и людьми других национальностей, решали вопрос в пользу последних независимо от правоты. И объяснение здесь было одно — это делалось, учитывая, что вторая тяжущаяся сторона — не из русских. «Для иноземчества» — такой выглядела формула положительных решений для спорных дел.

Известная осторожность правительства в политике на территориях, населенных другими народами, сказалась на условиях вхождения их в состав России. Обычно (по крайней мере, на первых порах, а иногда и довольно долго) царизм не посягал на внутреннюю жизнь того или иного народа, сохраняя бытовавшие там порядки. Так было, например, после воссоединения Украины с Россией, когда для новой «государевой вотчины» оставили гетманское управление. Города Украины и Белоруссии получили разрешение сохранить действующее в них магдебургское право. Власти запрещали русским служилым людям закрепощать казаков и «белорусцев пахотных людей». Но одной рукой поддерживая горожан и крестьян в этих районах, царизм в качестве компенсации шляхте, изгнанной оттуда, выделил 200 тыс. руб. Когда в границах России очутились прикочевавшие из степей Центральной Азии калмыки, они получили дозволение занять своими улусами значительные территории на юго-востоке России. Здесь возникло автономное Калмыцкое ханство, правители которого являлись полновластными хозяевами в улусах. Карелы переселялись в Россию из Финляндии. Районы Среднего Поволжья в XVII в. знали так называемые «татарские избы» — местные учреждения, где решались дела нерусского населения, совершались земельные и иные сделки, употреблялся свой язык.

Правительство поддерживало меры православного духовенства по христианизации нерусского населения. Но в тех случаях, когда дело доходило до широких конфликтов, грозя вспышкой восстания, оно дезавуировало действия местной администрации, подчеркивая свою веротерпимость.

Даже в тех случаях, когда царизм пытался ввести ограничения в торговый обмен с «иноземцами», запретив, например, продажу им металлов, изделий из них, оружия, — это не имело эффекта. Русские торговцы мало считались с такими запрещениями, о чем знало само правительство, отмечая в одной из грамот 1675 г.: «За Уралом… объявились у многих башкирцов… пищали, винтовки многие», причем башкиры «пищальной-де стрельбе изучились, а лучную стрельбу покинули»[85]. Вероятно, здесь допущено преувеличение распространенности огнестрельного оружия у кочевников, но сам факт достоин внимания. Что же касается торговли в более широком плане, то царская власть порой шла на освобождение «иноземцев» — подданных России — от уплаты таможенных сборов (например, башкир).