Районы растущей промышленности притягивали к себе население из других районов: в то время как аграрные области теряли жителей, быстро росли новые промышленные города. Манчестер, который в начале XVIII в. представлял собой небольшую деревню, в 80-е годы стал крупным промышленным центром. Вследствие урбанизации численность городских жителей в целом по стране возросла. В середине века они составляли только 15 %, а к 1800 г. уже каждый четвертый англичанин стал горожанином. Наряду с ростом городов начинает складываться и все более прогрессирующая специализация отдельных районов страны. Особенно яркие примеры такой локализации промышленности дает текстильное производство: английские ситцы печатались в Ланкашире, сукна и камвольные ткани выпускались на фабриках Уэст-Райдннга.
Все большее число людей теряло связь с сельским хозяйством. Англия из страны аграрной постепенно превращалась в индустриальную. Такое превращение не могло не затронуть интересы миллионов людей и пройти безболезненно. Прежде всего резко возросли социальные контрасты: обогащение немногих и рост крупных состояний сопровождались увеличением числа неимущих и бедняков, усилением их нужды и страданий. Этот процесс был закономерным результатом развития капитализма. Он происходил во всех странах, где развивались капиталистические отношения, и отличие Англии заключалось лишь в том, что эти контрасты были более резкими и бросались в глаза наблюдателям.
Одновременно происходили изменения внутри имущих классов: на первый план все более выдвигалась буржуазия, прежде всего промышленная — владельцы фабрик и заводов. Они обогащались особенно быстро. Так, простой сельский парикмахер Ричард Аркрайт, о котором упоминалось выше, за два-три десятилетия на своих хлопкопрядильных фабриках нажил огромное богатство и умер миллионером. Правительство возвело его в дворянство. Так же быстро богатели и другие фабриканты, например владелец ситцепечатного заведения Роберт Пиль: и он был возведен в дворянство, а умирая, оставил более миллиона фунтов стерлингов. Его сын стал политическим деятелем и был одно время премьер-министром.
Стремительное обогащение промышленной буржуазии вело за собой изменения в составе и соотношении социальных сил. Земельная аристократия и дворянство, до сих пор державшие в своих руках нити управления страной, были вынуждены все более считаться с интересами и пожеланиями богатеющих промышленников. Наиболее смелые и решительные их представители поговаривали о необходимости реорганизовать состав парламента, предоставив прямое представительство промышленникам. Однако эта реформа была осуществлена лишь много позднее.
Вместе с усилением промышленной буржуазии усиливался и ее антагонист — промышленный рабочий класс. Он существовал издавна, и без него был бы невозможным промышленный переворот. Но в ходе этого переворота изменилась не только его численность, но и состав. До сих пор основную массу рабочего класса составляли люди, которые совмещали наемный труд на дому с ведением собственного небольшого хозяйства: они возделывали огород, держали скот и птицу. Сами они считали себя хозяевами и не оставляли надежду на лучшие времена, когда им удастся расширить свой земельный участок и вернуться в ряды самостоятельных крестьян.
Появление фабрично-заводской промышленности изменило положение рабочего: он превращался в неимущего пролетария, который целиком зависел от наемного труда и без него был обречен на голодную смерть. Иллюзорные надежды «выбиться в люди» и обзавестись своим делом уходили в прошлое. Заводской пролетариат современного типа проникался новой психологией — он приходил к пониманию, что его положение не временное, а постоянное. Он проникался пониманием своей принадлежности к классу пролетариев. Рабочее движение вступало в новый этап — этап сознательной и организованной борьбы.
Условия, определявшие материальное положение английских рабочих, претерпели существенные изменения в течение века. Своеобразие пролетариата этого периода состояло в том, что он находился в переходном состоянии: еще не победила фабричная система — происходило постепенное превращение ремесла в мануфактуру, а мануфактуры в фабрику. И если первый процесс проходил завершающую стадию, то второй только развертывался. Это и определяло пестроту положения английских рабочих XVIII в.