Европа от Карла Великого до Крестовых походов. Общество. Культура. Религия

Из этих догматов вытекала чисто манихейская мораль, которая сводилась — насколько можно судить об этом при отсутствии сочинений, написанных самими еретиками, — к следующим трем пунктам: 1) разделение людей на два класса, из которых лишь один принимает участие в искуплении и может достигнуть спасения, а другой, ввиду своего происхождения от злого начала, не способен к освящению, что освобождало его от всякой нравственной ответственности; 2) отрицание всякой власти, как церковной, так и светской, что подрывало основы общественного строя; 3) наконец, осуждение всего, что стоит в какой бы то ни было связи с материей, произведением злого начала; так, осуждаются употребление в пищу животных продуктов, брак, собственность, почитание креста и икон, сооружение церквей и таинства. Из таинств катары признавали лишь одно — нечто вроде духовного крещения, так называемое consolamentum, которое без покаяния освобождало от грехов и которое они совершали, возлагая руки и Евангелие на избранного; в силу этого обряда последний переходил в категорию совершенных. Дело в том, что катары, подобно вальденсам, допускали разделение посвященных на верующих и совершенных; только этих последних принятое ими consolamentum обязывало жить в полном отречении суровой и безгрешной жизнью. Но так как такая стойкойсть встречалась редко, то вожди секты стали давать consolamentum лишь на смертном одре; кроме того, для большей верности они часто склоняли больных, готовившихся выздороветь, к медленной голодной смерти; это добровольное мученичество называлось endura. Таково было учение катаров; отвергая всякий авторитет, осуждая брак и собственность, они естественно должны были казаться современникам опасными людьми, грозившими существованию не только Западной церкви, но и самого общества. Альбигойство было не только религиозной, но и социальной ересью; этим отчасти и объясняется та беспощадность, с которой оно было подавлено.

В течение XI и XII вв. альбигойская ересь получает широкое распространение. В 1010 г. манихеи, или катары, появляются в Ажане, в 1022-м — в Орлеане, около 1030-го — в Ломбардии. Отсюда ересь переходит в Германию; в 1126 г. мы встречаем ее в Трирском округе, в 1146-м — в Кельне. Но главным образом она распространяется в Лангедоке и наибольшее число последователей приобретает среди живого и впечатлительного населения Южной Франции. Здесь катары встречаются с вальденсами, которых иногда ошибочно смешивали с ними; напротив, вальденские проповедники нередко спорили со священнослужителями катаров: их учения далеко не во всем были сходны, и обе секты никогда не вступили в союз между собой. В конце XII в. главным оплотом катаров Южной Франции было Альби (откуда и произошло их наиболее употребительное название — альбигойцы), а их явными или тайными покровителями были большинство южных сеньоров, из которых одни увлеклись их учением, другие боялись возбудить неудовольствие своих подданных, третьи же находили в альбигойстве удобный повод грабить имущества монастырей и церквей. Между этими сеньорами следует отметить особенно тулузского графа Раймонда VI из могущественной семьи Сен-Жилль, которая владела в то время большинством крупных ленов Южной Франции, и Раймонда Рожера, виконта Безье.

Альбигойский Крестовый поход. Сильные этой поддержкой и организованные в тайные сообщества, альбигойцы начали пускать в ход насилие: несколько епископов были свергнуты с кафедры, несколько аббатов изгнаны из их монастырей, несколько священников задушены. Успехи ереси начинали беспокоить курию. Папа Александр III и Третий Латеранский собор (1179) приняли строгие меры против альбигойцев. Но первым актом решительной борьбы, приведшей к искоренению ереси, было издание того знаменитого декрета, который папа Луций III с согласия германского императора Фридриха I внес на Веронский собор 1184 г. Этот указ, направленный против всех ересей той эпохи, предписывал епископам посылать комиссаров в те местности, где они подозревали существование еретиков, для производства следствия (inquisitio) и для передачи виновных в руки светской власти. Так как этот декрет вначале не привел ни к какому результату, то Иннокентий III решился действовать против ереси с большей энергией, хотя все еще мирными средствами. Тотчас по восшествии на папский престол (1198) он поручил двум цистерцианским монахам, Гюи и Ренье, предпринять обращение еретиков в качестве апостольских легатов; немного спустя он присоединил к ним Петра де Кастельно, архидьякона Магеллонского, кардинала Рауля и аббата Сито, Арно Амори, одного из красноречивейших людей того времени. В 1206 г. папские легаты встретили осмийского епископа Диего, который вместе со св. Домиником проезжал через Лангедок. Доминик, глубоко огорченный успехами ереси, решил соединиться с легатами для борьбы против нее и в течение 10 лет более настойчиво, чем успешно, проповедовал еретикам, не принимая, впрочем, никакого участия в начашемся между тем Крестовом походе.