Европа в эпоху Средневековья. Десять столетий от падения Рима до религиозных войн. 500—1500 гг.

В церковном мире в начале XVI века был достигнут меньший прогресс, поскольку в нем была больше сила сопротивления. Нации, когда они возникли, успешно противостояли политическому вмешательству папства в их внутренние дела. Англия, Франция и Германия провозгласили свою независимость. Но попытка Констанцского собора перестроить управление церковью по образцу идей и институтов, выросших в ходе политического развития XIII и XIV веков, полностью провалилась. Такие же неудачи постигли и несколько попыток осуществить религиозные или церковные реформы, как местные, так и общие, предпринятые до начала XVI века. В те времена современный дух в основном овладел уже всем миром, кроме его церковной части. Но если он и держался под спудом в этой сфере, все же не был сокрушен, и когда нашел своего вождя в лице Лютера, внезапность случившейся революции показала, насколько тщательной была ее подготовка. Реформация как к своей осознанной цели стремилась к тому, чтобы вернуться к первозданному христианству на практике и в вере, но она совершила не только это. Она создала общую атмосферу интеллектуальной независимости и свободы везде, где возобладала, которая, даже если не всегда полностью осознавалась, была тем не менее одним из важнейших условий современного прогресса.

С Реформацией история Средних веков закончилась для всех отраслей цивилизации. Это все равно что сказать, что для каждой отрасли цивилизации закончилось ожидание и подготовка и что эпоха ускоренного прогресса, основанная на итогах первой эпохи аналогичного мирового прогресса, теперь сменила эпоху относительного медленного развития. Период, лежавший между ними, должен был проделать свою работу. К плодам античной цивилизации он прибавил новые идеи и институты, полученные из других источников, и, что еще важнее, он создал новый народ и научил его понимать и строить на лучших результатах Древнего мира. Причина, почему прогресс последних четырех столетий был столь поразителен, сравнительно говоря, заключается в том, что Средние века слили в идеальном единстве — живой и органичной мировой цивилизации — лучшие плоды трудов греков и римлян, христиан и германцев.

В общей сложности начало XVI века показывает, что эти успехи были достигнуты еще в начале V века. Новый народ, тевтоны, вышел на поле как творческая сила в истории, уже организованный в ряд независимых наций, и не в одной громадной империи, а образуя такое же или даже более тесное единство в цивилизации, чем прежняя империя, где труд каждой нации сразу же становится общим достоянием. Это единство было настолько прочно установлено, настолько вошло в привычный образ мысли и действий, что идея Римской империи, на которой оно изначально основывалось, совершенно стерлась, и если какая-то идея особого источника этого единства и заняла ее место, то это была христианская вера как ее общее свойство и фундамент — христианский мир. Нации, организованные в рамках этого единства, уже не были городами-государствами, но в них все части страны были одинаково органичными факторами в составе нации. Их правительства представляли, при некоторых местных различиях, два общих типа, по крайней мере один из которых был решительным шагом вперед по сравнению с любым прогрессом Древнего мира. Один из них — сильно централизованная монархия, в которой функции правительства, возвращенные от феодальных сеньоров, узурпировавших их во время политической смуты, перешли к никому не подвластному государю. Другой также имел форму монархии, но это была монархия, которая допускала полное местное самоуправление в отдельных частях государства без потери эффективности, то есть это было сильное национальное правительство без сильной централизации. Функции общего правительства, которые сначала осуществлялись королем, все больше и больше переходили в руки народа через ряд институциональных сдержек королевской власти, неизвестных в Древнем мире. Этот контроль осуществлялся представителями народа в рамках репрезентативной системы, реальной, хотя и неполной, и самым ценным вкладом, который этот народ сделал в практическую политику, была ограниченная монархия. Свободу личности защищали институты, которые также были новыми. Другими словами, этот тип правительства был характерен для развивающегося свободного государства, его институты свободы уже были сформированы настолько полно, чтобы могли просуществовать долгие годы и адаптироваться к другим народам и другим окружающим условиям.