Европейские каникулы (СИ)

Мне с трудом удавалось контролировать себя, даже если бы я этого хотел… Валерка резко выдохнул и впился зубами в диванную подушку. По всей видимости, чтобы не возмущаться: я слишком торопился. Это не сильно облегчало ситуацию. Я не понимал почему, но у меня абсолютно сносило крышу: от отдающегося до самых кончиков пальцев нервным покалыванием возбуждения, от Валеркиного сдавленного стона в подушку, от того, как он сжимал кулаки в такт моим движениям, от его белеющей под моими руками кожи… Я старался не причинять ему боли, но получалось это плохо: как только я начинал двигаться аккуратней, Валерка сам задавал более агрессивный ритм. А если я прижимал его к дивану с такой силой, что казалось, ещё немного и он поломается, он вгрызался в многострадальную подушку так, что я забывал о любой осторожности.

Пожалуй, не прошло и пяти минут, прежде чем я почувствовал приближение неизбежного. Я был уже на пределе и готов был кончить в любой момент, но каким-то чудом в моём давно отключившемся от реальности мозгу родилась мысль, что руки у Валерки всё ещё связаны… Впрочем, делать мне немного пришлось: едва я сжал пальцы, как Валерка зарычал, зарывшись лицом в подушку, и кончил мне в ладонь. Я практически сразу последовал его примеру…

Завалившись на диван, я пытался отдышаться. Валерка сполз на пол и делал то же самое…

— Может, поможешь?

Валерка уже поднялся на ноги и, похоже, сдавшись в попытке самому расстегнуть ремень, обратился ко мне.

— О, да, прости, я совсем забыл.

— Я заметил, — усмехнулся Валерка, усаживаясь рядом со мной на диван. — И вообще, это было больно.

— Прости, — виновато пробубнил я, — ты сам виноват. Не надо было меня так дразнить.

— Вообще-то я про это, — рассмеялся он, демонстрируя мне красные полосы на запястьях, подсунув руки мне под нос.

— Прости, — повторил я уже не так виновато, мягко растирая назревающие синяки.

— Я не жалуюсь. Можешь повторить как-нибудь.

Поднявшись с дивана, Валерка тепло улыбнулся и, выразив желание съесть что-нибудь очень полезное и сугубо вегетарианское, потащил меня на кухню. А на следующее утро я проснулся привязанным к кровати. Возможно, он не был против вчерашнего поворота событий, но отдавать «бразды правления» в мои руки он явно не намеревался так легко.

Примечание к части *нем. потом

Глава 10. Один день и немного маленького чуда

Нам очень часто приходилось переезжать. Мы меняли место жительства с завидной регулярностью и успели пожить в разных странах. Весной того года мы оказались в Берлине. Это было временное решение, потому как я взял паузу в обучении с планом продолжить, как только будет решена другая проблема: Валерка занимался своей фирмой, которую решил организовывать и развивать именно в Германии, и никак не мог определиться с тем, в каком именно городе это делать лучше всего.

К тому моменту мои родители успели поменять место жительства тоже, и теперь нас больше не разделяли тысячи километров, а какая-то сотня, не больше. Это и моё временное бездействие в учёбе сыграло странную шутку. И стало причиной одного из самых чудесных событий в моей жизни.

К тому моменту моя сестрёнка Иришка была уже настолько беременна, что скорее каталась, как колобок, чем ходила. Других странностей во время её беременности не наблюдалось. Единственной настоящей проблемой стала отёчность, из-за которой она порой не могла даже ходить. И чтобы в такой ситуации она не была дома одна — её муж только устроился на работу на полный рабочий день и отпуск взять не мог физически — Иринка временно переселилась к нам.

Четырнадцатый этаж и огромная даже для большой семьи квартира пришлась Иринке по вкусу, и уже через пару дней она чувствовала себя, как дома, ловко командовала не только мной, но и Валерку умудрялась гонять по поручениям с завидной регулярностью. Собственно, Валеркино воспитание не позволяет ему отказать в просьбе женщине в целом, а уж беременной и подавно.

Вообще, отказать беременной женщине — граничит с самоубийством. Эти сложенные домиком бровки и дрожащая губа… Легче молча выполнять любую прихоть, тихо материться себе под нос, когда никто не слышит, и улыбаться, когда видят. Или не улыбаться. Умение улавливать настроение в этот период вообще бесценное качество. Причём радар этот лучше не выключать вообще, потому как сейчас она может хотеть всечеловеческой любви и внимания, а минутой позже побыть в гордом одиночестве и чтобы все провалились сквозь землю. Ну, или сквозь пол на этаж тринадцатый.

Хотя, конечно же, всё было далеко не так страшно. Было много и очень забавных ситуаций.

Меня мучали размышлениями о мужских именах, цвете штор для детской комнаты и важности детских погремушек, обсуждали просмотренные — конечно же, вместе — фильмы о большой и чистой любви, требовали надкусывать клубнику на предмет кислоты и приносить воды различной температуры — по требованию.