Европейское путешествие леди-монстров

Беатриче: – Кэтрин, мне кажется, Кларенс не оценил бы такого романтического описания. К тому же он родом не из Африки, а из Бостона, да и Африка, между прочим, – огромный континент, где много разных стран и народов. Это не одна какая-то страна.

Кэтрин: – Мне это прекрасно известно. Я знаю Кларенса дольше, чем ты. Но он и в самом деле такой, включая благородство облика. Для профанов, которые не умеют пользоваться словарем, замечу, что это слово означает внешность и манеру держаться. Ты могла бы и сама уточнить его значение, Диана, – ты же не полная невежда.

Диана: – Отлично, добавлю его в свой список. И профана тоже.

Кларенс протянул Беатриче руку для пожатия.

– Не прикасайся к ней! – резко сказала Кэтрин. – Она ядовита. Когда на ней перчатки, не страшно, но я бы на твоем месте все-таки держалась подальше.

Кларенс, кажется, хотел спросить, как это понимать, но тут в гостиную вошел Лоренцо, а за ним – Атлас.

– Катерина! – Лоренцо раскинул руки, затем схватил ее за плечи и звучно расцеловал в обе щеки. – Mio bellissimo gattino![41] Как же я рад тебя видеть.

Это был невысокий, круглый человечек с необычайно подвижным лицом клоуна – он и был клоуном когда-то. Радость и печаль на этом лице могли сменять друг друга в мгновение ока, но сейчас на нем читалась одна только чистая радость.

– Как ты поживаешь? Получила деньги, которые я тебе послал? Ты уж прости меня – не мог прислать все сразу. Эти счета – просто ужас что такое. Даже здесь, в этом доме, недешево выходит разместить столько человек сразу. Но мы же семья, верно, – я всегда это говорю своим артистам. Пока можем держаться вместе, будем держаться. Так как ты? А la bella[42] Жюстина? Садись, садись. Расскажи мне про себя.

Кэтрин села на диван, где раньше сидел Кларенс, отложила в сторону газету.

– С удовольствием расскажу. Но знаешь, Лоренцо, я ведь пришла к тебе с предложением.

– С деловым предложением? – Его лицо вдруг стало совершенно серьезным. – Выкладывай.

Он уселся на диван рядом с ней. Кларенс знаком предложил Беатриче сесть в единственное удобное кресло, а сам устроился на шатком деревянном стуле, казалось, готовом вот-вот сломаться под ним. Атлас, который всегда опасался, как бы что-нибудь не раздавить своим весом, просто прислонился к стене.

– Это моя подруга, Беатриче Раппаччини, – сказала Кэтрин, указывая на Беатриче жестом торговки, показывающей свой товар.

– О да, прекрасная леди, – сказал Лоренцо. – Я и сам ее заметил. Как же не заметить? – Он повернулся к Беатриче. – Но… Раппаччини? Sei Italiano?[43]

– Si signore, – ответила она. – Sono nato e cresciuto a Padova[44].

– Ah, bello Padova! Così spesso mi manca il sole d’Italia[45]. Но прошу прощения, я веду себя как невежа. Вы говорите по-английски?

– Не безупречно, – ответила Беатриче на своем обычном превосходном английском. – Большей частью я изучала язык в этом великолепном городе.

– Мы должны как-нибудь поговорить с вами об Италии! – сказал Лоренцо. – Я сам флорентиец. Увы, я уже очень давно не видел родины… Так о каком деле ты говорила, Кэтрин?

Кэтрин подалась вперед. Согласится ли он? Сейчас это выяснится.

– Помнишь Ядовитую девицу, которая выступала в Королевском колледже хирургов несколько месяцев назад? Ты еще тогда сказал, что многое отдал бы, чтобы заполучить к себе в цирк такую диковинку.

– Si[46], – сказал Лоренцо. Ага, кажется, заинтересован – озадачен и заинтересован. Уже что-то.

– Беатриче и есть та самая Ядовитая девица. Я знаю, что ты собираешься на гастроли в Париж. Я хочу, чтобы ты взял нас с собой – хотя бы до Парижа, а если поедешь дальше – тогда зависит от того, куда именно. Нам нужно попасть в Будапешт – очень нужно, по причинам, которые я предпочла бы не обсуждать.

Она понимала, что он не станет расспрашивать. Циркачи не задают вопросов о личных делах. У каждого из них есть что-то, что он предпочел бы хранить в секрете.

Лоренцо изумленно взглянул на Беатриче.

– È vero?[47] Вы и в самом деле та самая Ядовитая девица?

– Увы, да, – ответила она. – К моему громадному сожалению.

– Покажите мне, – сказал Лоренцо. – Поцелуйте. – Он показал пальцем на свою щеку. – Это ведь было в вашей программе, верно?

Беатриче с неохотой поднялась и подошла к нему. Наклонилась и поцеловала его в щеку, туда, где он показывал, рядом с полоской бакенбард.

– Ай! – вскрикнул он и отскочил от нее на другой конец дивана. – Это же… будто оса укусила!