Европейское путешествие леди-монстров

Беатриче: – Кларенс мне просто друг. Друг, которого я не хочу отравить.

Диана: – Ну, а если бы ты не была ядовитой?

Беатриче: – Но я ядовита, и с этим ничего не поделаешь. Разговор окончен, как говорит Мэри.

Мэри: – Я так говорю? Серьезно?

– Что ж, значит, до завтра? – сказал Кларенс, отлично понимавший, что с ней происходит. Надо сказать, почти все мужчины это сразу понимают.

– Нет, – сказала Кэтрин, – завтра я приду без нее. Ты и так уже надышался ядом, хватит с тебя. Увидитесь в пятницу на Чаринг-Кросском вокзале. Идем, Беа!

Если бы Беатриче не была ядовитой, Кэтрин силой утащила бы ее из этого чертова пансиона. Не хватало им еще одной проблемы, в придачу ко всем остальным. А мужчины – это всегда проблемы, всегда! Или, по крайней мере, затруднения.

– Твой друг, мистер Джефферсон, – обворожительный человек, – сказала Беатриче, когда они уже шли к вокзалу Сент-Панкрас, где можно было сесть в омнибус. – Он рассказывал мне о Бостоне, о том, как учился там в юридической школе. Кэтрин, если у него есть диплом адвоката, почему же он изображает зулусского принца в цирке Лоренцо? Как-то нелогично.

– Во-первых, если ты ждешь от этого мира логичности, тебе придется разочароваться. Во-вторых, у циркачей не принято ни о чем друг друга расспрашивать. У нас у всех что-то есть в прошлом, Беа, иначе бы мы там не оказались. Он никогда не спрашивал меня, почему я стала Женщиной-кошкой, а я никогда не спрашивала его, почему он стал зулусским принцем. А в третьих – Кларенс мой самый старый друг в этом цирке. Это он первым помог мне сделать номер Астарты. Я никому не рассказывала об острове Моро, пока не встретила Жюстину, – только ему одному, и он сохранил эту тайну, как настоящий друг. Мне бы очень не хотелось, чтобы его отравили.

– Да, конечно, – отозвалась Беатриче с горечью в голосе. Может быть, она вспомнила своего возлюбленного, Джованни, которого нечаянно отравила своим ядом и который умер, выпив, как он думал, антидот? Да, наверное. Но сказала только: – Вот и омнибус подходит. Я не хотела тебя злить, Кэтрин.

– Ты и не разозлила. Нисколько, правда. – Кэтрин чертыхнулась про себя – ей совсем не хотелось обижать Беатриче. Ну вот, пожалуйста. Затруднения уже начались. – Я просто волнуюсь – обо всем сразу. Больше всего за Жюстину и Мэри – ну да, даже и за Диану. Как бы мне хотелось оказаться там, в Будапеште, или где они сейчас. Давай позаботимся о том, чтобы попасть туда не позже двадцатого, ладно? Я не хочу, чтобы они угодили в какую-нибудь ловушку, во всяком случае, одни, без нас. Миссис Пул предупредила мисс Мюррей телеграммой, но что может сделать гувернантка против Сьюарда и Ван Хельсинга – да еще неизвестно, какие силы у них в распоряжении?

– Я понимаю, – сказала Беатриче. Коротко, не снимая перчатки, она сжала Кэтрин руку повыше локтя – это было единственное прикосновение, какое она могла себе позволить. – Мы успеем вовремя и поможем им, обещаю.

Они поднялись на верхний этаж омнибуса и сели там: Беатриче всегда старалась занять место наверху, чтобы никого не отравить в закрытом салоне.

– Итак, – сказала Кэтрин, – предлагаю зайти домой, поесть чего-нибудь, а затем отправляться прямиком на Бейкер-стрит. Я обещала миссис Пул рассказать мистеру Холмсу о том, что мы задумали.

Беатриче кивнула. Кажется, она была все еще расстроена, но что же Кэтрин могла с этим поделать? Правда есть правда, даже если ее неприятно слышать. Она не хотела, чтобы с Кларенсом случилось то же, что с Джованни.

Когда они добрались через Мэрилебон-роуд до Парк-Террейс, 11, оказалось, что там их дожидается Ватсон. Не успели они войти, как в прихожей возникла миссис Пул и сказала:

– Доктор Ватсон. В гостиной. Хочет вас видеть сейчас же. Ужасно взволнован. Я принесу чай.

Сняв шляпки, а Кэтрин – и перчатки, они без промедления прошли в гостиную. Ватсон был там, курил трубку и расхаживал взад-вперед перед камином.

– Мисс Моро, мисс Раппаччини, может быть, вы видели Холмса или получали от него какие-нибудь известия? – Он глядел на них встревоженно. – Дома его нет с четверга – после обеда он сказал, что отправляется на встречу со своим братом Майкрофтом. Для него довольно обычно исчезать на какое-то время, когда он ведет расследование, но в тот день ничто не говорило о том, что он не вернется вечером, и он ничего с собой не взял. Вся его одежда, зубная щетка, бритвенный прибор – все осталось на Бейкер-стрит.

– Странно, – сказала Кэтрин, с размаху плюхаясь на диван. С опозданием она сообразила, что это было не очень-то красиво, но она устала. – Что у него за дела с братом? Ведь Майкрофт Холмс – какой-то правительственный чиновник?