Читаем Ex ungue leonem полностью

(1) при открытии занавеса перед зрителями предстает пустая комната, куда затем войдут персонажи;

или

(2) детский фильм начинается с кадра, изображающего пустую лужайку, куда затем выбегает кошка (будущий герой фильма).

Ср., напротив, такое начало фильма или спектакля:

(3) в комнате (на лужайке) уже находятся какие-то персонажи, затем к ним присоединяется Х.

Очевидно, что и в (3), как и в (1) и (2), имеет место ПОДАЧА Х-а. Однако легко видеть, что степень подчеркивания Х-а в (3) слабее, чем там. В самом деле, здесь отсутствует тот элемент ‘нехватки чего-то’, который есть в примерах с ‘пустым местом’ (комнатой, лужайкой). Но что такое ‘нехватка’ в отличие от ‘просто отсутствия’ (которое, как было сказано, есть исходная точка всякого ПРЕП)? По-видимому, нехватка может быть определена как отсутствие ощущаемое, то есть подчеркнутое.

Пустое место в буквальном смысле – не единственный способ создать ощущение нехватки. Его может дать любое изображение пустоты, незаполненности, понимаемое в более абстрактном смысле – в смысле ненасыщенной валентности.

Пример – изображение человека, пристально глядящего на что-то, не видное зрителю; или внезапное изменение выражения лица персонажа, видного зрителю, по причине, которую еще предстоит узнать; ср. эпизод из повести И. Грековой «На испытаниях», где один из персонажей, проходя мимо дома, видит, как из окна летят стулья; войдя в дом, он видит разгневанного офицера.

2.2.2. Заметим, что ПРЕП с ощутимой нехваткой и с неощутимой нехваткой различаются не только по признаку ‘подчеркнутость/неподчеркнутость’, но также по признаку ‘прогрессивность/регрессивность’, существенному как вообще для ПОДАЧИ (см. Наст. изд. С. 189), так и в особенности для ПРЕДВЕСТИЯ (С. 199). Действительно, ощущение нехватки есть ожидание некоторого Х-а, направленное вперед; если же нехватка неощутима, то лишь регрессивное осмысление сюжета позволяет увидеть в предыдущем состоянии некий ‘нуль’ по отношению к наступившему позднее Х-у.

Способность выступать в роли ‘пустого места’, то есть предмета, изображающего нехватку, может считаться конститутивным, словарным (в смысле «словаря действительности») свойством, закрепленным за некоторыми предметами:

Таковы, в частности, всякого рода вместилища (комната, сундук…), маршруты (тропинка, лестница…) и вообще любые предметы и ситуации, которые в нашей ментальной базе данных фигурируют как n-местные предикаты, а в тексте даны с незаполненными местами для некоторых аргументов этих предикатов.

Под это описание, очевидно, не подходят два типа предметов:

• предметы и ситуации, которые в «словаре действительности» обладают ‘местами’, но в данном контексте имеют их заполненными (‘пляж, усеянный людьми’; ‘комната с людьми в ней’…);

• предметы, которые уже в словаре действительности не имеют ‘мест’ (‘небо с плывущими по нему облаками’; ‘циферблат часов’; ‘свалка металлолома’…).

Иными словами,

если предмет Х, который предстоит ПРЕПОДНЕСТИ, это, скажем, ‘деревня’, то последовательность: ‘дорога – деревня, показываемая как конечный пункт этой дороги’, дает эффект подчеркнутого ПРЕП, т. е. ПРЕП с предварительным показом нехватки, а последовательность: ‘небо с плывущими облаками – деревня’ дает эффект простого ПРЕП без нехватки, то есть без подчеркивания ‘нуля’ и без ожидания.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги