Ежов. История «железного» сталинского наркома

С минуту Сталин молчал, опустив глаза и подперев рукой голову. Он казался очень усталым и, судя по всему, не был настроен разговаривать с Ежовым.

— Оставьте, рассмотрим, — тихо сказал он, взял коробок спичек и стал разжигать трубку.

«Выписка из решений Политбюро ЦК ВКП(б)

^{Протокол № 65а от 24 ноября 1938 г.}

П. 160 Заявление т. Ежова Н.И.

Рассмотрев заявление тов. Ежова с просьбой об освобождении его от обязанностей наркома внутренних дел СССР и принимая во внимание как мотивы, изложенные в этом заявлении, так и его болезненное состояние, не дающее ему возможности руководить одновременно двумя большими наркоматами, — ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Удовлетворить просьбу тов. Ежова об освобождении его от обязанностей народного комиссара внутренних дел СССР.

2. Сохранить за тов. Ежовым должности секретаря ЦК ВКП(б), председателя комиссии партийного контроля и наркома водного транспорта.

Секретарь ЦК И. Сталин».

Арест

Ежова арестовали 10 апреля 1939 года. Данные об обстоятельствах ареста противоречивы. Существует несколько версий.

Андрей Георгиевич Маленков, ссылаясь на рассказ отца, следующим образом описывает процедуру отстранения и ареста Ежова.

Г.М. Маленков якобы в середине 1937 года стал беспокоиться по поводу размаха репрессий, опасался он также и за свою судьбу. Копать под него стал Хрущев, который, по версии автора, на должность первого секретаря МК и МГК ВКП(б) был выдвинут Ежовым.

В 1937 году, будучи заведующим отделом руководящих партийных кадров ЦК, Г.М. Маленков выезжал для проверки положения дел с руководящими кадрами в Белоруссию, Армению, Ярославль, Тулу, Казань, Саратов, Омск, Тамбов. Тогда аппарат ЦК был буквально завален анонимными и подписанными доносами на руководителей всех рангов письмами и апелляциями тех, кто был отстранен, письмами на доносчиков. Поэтому было трудно определить правоту или неправоту авторов писем.

В январе 1938 года на Пленуме ЦК Маленков по результатам своих инспекционных поездок делает доклад «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии и о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков». По докладу было принято постановление, выдержанное в том же духе.

Маленков знал, что Ежов пользуется или, по крайней мере, пользовался ранее большой поддержкой в Политбюро, полным доверием Сталина. Он также понимал, что Ежов, получив в свои руки огромную власть, мог пойти и против Хозяина. Исходя из этого, Маленков мог рассчитывать и на поддержку Сталина, которому Ежов становился не только ненужным, но и опасным.

Тщательно подготовившись, Маленков в августе 1938 года передает Сталину личную записку «О перегибах».

Далее Андрей Георгиевич приводит сделанную им дословную запись рассказа отца: «Я передал записку Сталину через Поскребышева, несмотря на то что Поскребышев был очень близок с Ежовым. Я был уверен, что Поскребышев не посмеет вскрыть конверт, на котором было написано «лично Сталину». В записке о перегибах в работе в органах НКВД утверждалось, что Ежов и его ведомство виновны в уничтожении тысяч преданных партии коммунистов. Сталин вызвал меня через 40 минут. Вхожу в кабинет. Сталин ходит по кабинету и молчит. Потом спрашивает: «Это вы сами писали записку?» — «Да, это я писал». Сталин молча продолжает ходить. Потом еще раз спрашивает: «Это вы сами так думаете?» — «Да, я так думаю». Далее Сталин подходит к столу и пишет на записке: «Членам Политбюро на голосование. Я согласен».

Таким образом, продолжает Андрей Георгиевич, Сталин выразил недоверие Ежову. И тогда же, по словам помощника Маленкова Д. Суханова, Сталин попросил Георгия Максимилиановича подобрать человека на должность первого заместителя наркома НКВД, который бы удовлетворял трем условиям: имел опыт работы в органах, опыт партийной работы и чтобы он, Сталин, мог ему лично доверять.

Маленков поручил одному из своих ответственных сотрудников В.А. Донскому подобрать по картотеке кандидатуру первого зама Ежова. Донской предложил кандидатуру Л.П. Берия, который удовлетворял поставленным Сталиным условиям. Он имел опыт работы в органах и партии, пользовался доверием Сталина. Маленков на всякий случай предложил Донскому подобрать еще шесть кандидатур, и затем все семь представил Сталину. Сталин выбрал Берия.