Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку

Мне не понравилось, что мы дали трекам названия наркотиков, – вздыхает он. – Это невероятно вторично. Композиции были психоделическими и безо всяких наркотиков. Не то чтобы я сильно волновался на этот счет, но после думал, что мы продешевили. Да, наркотики – неотъемлемый элемент опыта Coil, и яростные психоделические эксперименты составляют важную часть нашей жизни, но та пластинка была не об этом. Возможно, Бэланс пытался как-то связать ее с идеей, что Coil – психоделические разведчики, и для него эти названия что-то значили. Я не хочу его расстраивать, поскольку знаю, что эта мысль ему очень дорога. Кстати, там был наркотик, который никто из нас никогда не пробовал, телепатин. Вы эту штуку хрен достанете! Гребаный тростник, растущий где-то в джунглях Южной Америки. Он даже не считается хорошим психоделиком, его принимают вместе с ДМТ, чтобы разнообразить трип, а название мы взяли, потому что оно хорошо звучит. Но мы и так напрямую передавали друг другу свои мысли. Нам он не требовался».

К моменту выхода в 1996 году All The Pretty Little Horses Кэт и Тибет находились в процессе расставания. «Мы отдалялись друг от друга, – рассказывает Кэт. – Это было очень тяжело. После нашего разрыва я еще полгода всячески пинала себя, а когда дела совсем ухудшились, старалась все исправить. Буквально молилась этой тибетской богине: пожалуйста, пусть мы снова будем вместе. Я хотела вновь в него влюбиться, он чувствовал то же самое. Мы перестали любить друг друга; пришло время двигаться дальше. В мае 1996 года, когда у нас остановился Кристоф Химанн, мы расстались окончательно. Я сказала Тибету, что все кончено, я уезжаю. Я не хотела разрушать отношения – лишь убраться из этого дома. С меня хватило темных коридоров, картин, антикварной мебели и ежедневного, круглосуточного присутствия Тибета. Это невероятно тяжело. Тибет был везде. Хоть этот дом купили мы вместе, там повсюду отпечатки его личности. Меня это душило. В плане личной заботы ему требовалось больше, чем я могла дать. Думаю, Андрия лучше справляется с этим, поэтому подходит ему больше». Тибет познакомился со своей будущей женой Андрией Дедженс по телефону – она ответила на его звонок в офис Ника Кейва, где работала тогда. Через несколько месяцев после отъезда Кэт Дедженс поселилась в его доме.

Хильмар Ёрн Хильмарссон

Год оказался богат на новые увлечения Тибета. Как-то раз они с Дедженс ужинали в компании д’Арч Смита, и Тибет вскользь упомянул, что ему надоело коллекционировать эзотерическую прозу с ее зачастую ограниченной точкой зрения на Англию. Чтобы поощрить его интерес, д’Арч порекомендовал Тибету прочесть «Этюды о смерти» графа Стенбока[173], сборник фантастических рассказов о сверхъестественном. Уранический стих Стенбока фигурировал в исследованиях Смита о гомосексуальных поэтах конца XIX – начала XX века «Love in Earnest». Он сказал, что Стенбок был наркоманом и алкоголиком, умершим в 1895 году в возрасте 35 лет, и добавил, что у Эдвина Паунси есть его невероятно редкая книга.

«Я просто должен был заполучить эту книгу, – говорит Тибет. – Я взял у д’Арча телефон, позвонил Эдвину и спросил, сколько он за нее хочет. Тот помолчал, а потом без лишних слов назвал цену, оказавшуюся довольно высокой. Я еще не видел книгу, не знал, как она выглядит, но ответил „да“. На следующий день я приехал к нему, оказалось, что „Этюды о смерти“ размером с издания Ladybird[174]. Я пришел в такой восторг, что у меня задрожали руки. Эдвин спросил мое мнение, и я ответил, что беру. Он предложил мне прочитать хотя бы фрагмент, но я отказался, меня все устраивало. Я очень обязан Эдвину. Благодаря его щедрости и чувству юмора я обрел один из самых сильных источников вдохновения в зрелом возрасте».

«Я рад, что продал ее, – говорит Паунси. – Было ясно, что Тибет находится в поиске. Как и Ширли Коллинз, Стенбок – еще один взывающий к нему дух, с которым он мог связаться. У него были кумиры, живые и мертвые, которые говорили с ним, общались в творческом смысле». «Стенбок сошел с небес в мою душу, чтобы я вернул его в общественное сознание, – невозмутимо заявляет Тибет. – Уверен в этом на сто процентов».

Легко понять привлекательность Стенбока для Тибета. Во-первых, он был одержим меланхолией и трагически умер слишком молодым. Когда Стенбок понял, что его надежды на мир не оправдались, он удалился в собственную вселенную. В книге «Стенбок, Йейтс и девяностые» биограф Джон Адлард пишет, как Стенбок изобрел свою религию, смешав буддизм, католицизм и идолопоклонство. Он рассказывает о жизни Стенбока в доме семьи в Колге, Эстония, в компании попугаев, голубей и «вонючей мартышки». Когда Стенбок медленно умирал от цирроза печени, возникшего вследствие алкоголизма, его постоянно сопровождали вонючая мартышка, собака и человеческих размеров кукла, которую он окрестил le petit comte[175].