Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку

Рок-н-ролльный сейшн – такой сейшн, на котором мы можем делать все что захотим…

Жак Беррокаль[48]

Нередко вдохновение приходит откуда не ждешь. Стивена Стэплтона на край пропасти толкнула «Elemental Child» группы T. Rex. Все постпанковское лето 1978-го он крутил эту песню в своей крохотной спальне на севере Лондона, после того как поиски наиболее безумного рока погрузили его в глубины небрежных соло Марка Болана. Его приятели были правы: даже он сыграет лучше. Если он слушал не Т. Reх, то Sister Ray, Amon Düül Psychedelic Underground или Guru Guru Känguru. В конце семидесятых коллекция пластинок Стэплтона включала самые своеобразные группы международного андеграунда. Купаясь в их освобождающем звуке, он готовился нанести свой удар и пригвоздить музу. Помогали ему в этом двое таких же меломанов. Одним был Джон Фозергилл, начитанный хиппи с декадентскими усами, чей дядя дружил с Алистером Кроули; а другим – приятель его брата Химан Патак, с которым Стэплтон познакомился благодаря пластинке Focus. Хотя никто из них никогда не занимался музыкой, в 1979 году они всего за несколько часов записали дебютный альбом Nurse With Wound Chance Meeting On A Dissecting Table Of A Sewing Machine And An Umbrella[49].

С тех пор Nurse With Wound стало nom du disque любого проекта Стэплтона и тех, кто с ним сотрудничал. За 24 года непрерывной творческой деятельности он отточил композиционные методы, подкрепив дилетантский пыл арсеналом эзотерических и алхимических студийных техник. В ходе этого творчество Nurse With Wound становилось все более абстрактным, помещающим «обычные» звуки – фрагменты радиопостановок, остраненный лаунж, лязги железяк – в необычные обстоятельства. «Nurse – это сюрреалистическая музыка, – говорит Стэплтон. – Сегодня сюрреализм погублен рекламой и утратил всю свою чистоту. Вот почему я должен нести знамя того, что действительно странно, обеспечивая совершенно иной взгляд на инструменты и композицию». Его концепция «звукового сюрреализма» предполагает проецирование в музыку мрачных подсознательных мотивов, которые провоцируют непредсказуемые реакции и подвергают психику испытанию.

Стивен Стэплтон

Как и сюрреалисты, Стэплтон одержим макабрическим викторианством. Он также очарован фетишистским боди-хоррором художника Ханса Беллмера и венского акциониста Рудольфа Шварцкоглера. Их влияние заметнее всего по обложкам Nurse. Однако искрометное чувство юмора Стэплтона никогда не позволяло ему сводить Nurse With Wound к клишированным шоковым тактикам, господствовавшим в начале 1980-х. Несмотря на это, очень часто Nurse With Wound бездумно относили к индастриалу. Сам Стэплтон своими отправными точками называет европейскую свободную импровизацию, футуризм Луиджи Руссоло (которому посвящен первый альбом Nurse), конкретную музыку Пьера Шеффера, а также краут-рок Faust и Guru Guru. Когда Стэплтон с Патаком жили в Германии, они даже были роуди нескольких краут-роковых групп.

К моменту записи первого альбома у Стэплтона не было своего инструмента – как нет и сейчас. Звуки Nurse порождены различными творческими стратегиями, выработанными последовательным немузыкантом. Nurse With Wound гастролировали лишь единожды, в 1984 году, и это был провальный опыт; с тех пор Стэплтон полностью посвятил себя студийной работе[50]. Несмотря на это, он стал связующим звеном целой цепи определивших эпоху андеграундных артистов, которых объединяет сила озарения, общий интерес к потаенным историям и радикальной эзотерике, а также стремление создать собственную творческую вселенную. Живой диалог, подпитываемый тесными связями с Current 93 и Coil, пронизывает всю музыку Nurse, как и их ближайшего круга: Whitehouse, Кристофа Химанна, цыганского скрипача Араньоша, The Legendary Pink Dots и Джима Тёрлуэлла aka Foetus.

Траектория дискографии Стэплтона повторяет его жизненный путь. Яростная клаустрофобия ранних записей Nurse, сделанных, когда он ютился в тесной спальне в чулане родительского дома в Ист-Финчли, резко контрастирует с просторными ландшафтами, появившимися после переезда на козью ферму в дебрях Западной Ирландии в 1989 году. В своем первоначальном программном заявлении Стэплтон мог заявлять, что намерен писать «холодную, больничную музыку», но на самом деле его творчество всегда было сугубо личным.