Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку

Фозергилл решил выразить эстетическую позицию группы в фэнзине. «Что касается Nurse With Wound, мы предпочитаем анонимность, – писал он. – Мы со Стивом коллекционировали самую разную экспериментальную музыку в течение десяти лет и всегда чувствовали, что, хоть авангард и ассоциируется с прогрессом и оригинальностью, его во многом ограничивает чрезвычайно узкий кругозор. Бо́льшая часть авангардной музыки:

1) расчетлива, стерильна и лишена каких-либо эстетических связей с созданными/использованными звуками. Музыка, продиктованная случайностью или компьютером, глубоко упадочна;

2) надумана и скучна, поскольку сочинялась как абстрактная концепция – музыкальный эквивалент концепт-арта: «4’33’’» Кейджа могла вполне эффективно избавить людей от притязаний на музыкальность и показать им новые широкие возможности, однако слушать это невозможно!

На наш взгляд, наилучшего результата достиг фри-джаз, избегнув вышеперечисленных проблем, но и он столь же ограничен, потому что:

1) признает только полностью импровизационную музыку;

2) по большей части ограничивается небольшим набором традиционных инструментов: гитара, саксофон, ударные, скрипка, контрабас, фортепиано. Самые смелые используют электронику, но пуристы этого не одобряют!

Мы рассматриваем свою музыку как свободную от предвзятых идей аудиоскульптуру, в которой может быть задействован любой звук, будь то естественный или искусственный, обработанный с помощью электроники или нет, и мотивированную исключительно эстетическими соображениями. Все пространство джазовой и классической музыки поражено элитарностью, в нем доминирует культ стиля или личности (посмотрите на аудиторию таких лейблов, как Incus). Музыка должна стоять особняком. К сожалению, по причинам, целиком связанным с оформлением альбома, наша немногочисленная публика (особенно в Германии) представляет собой разновидность культа худшего пошиба».

Воодушевленная успехом первого альбома, в июне 1980 года группа вновь арендовала студию, чтобы записать следующую работу, To The Quiet Men From A Tiny Girl. Уже тогда группу начали раздирать противоречия. Стэплтон шел на сейшн с мыслями о тяжелом индустриальном треке, основанном на плотном ритмическом шуме машин в гравировальной мастерской, где он работал. Трио записало длинную импровизацию со стуком молотков и скрежетом – громоподобную какофонию. Фозергилл был недоволен результатом и настоял на доработке, чтобы шум перемежался с моментами тишины. В конце концов Стэплтон сдался и позволил Фозергиллу переделать композицию «She Alone Hole And Open», но в результате она не понравилась ему самому. Он чувствовал, что его ви́дение размывается из-за необходимости уступать другим участникам. «Запись второго альбома была гораздо более выверенной, – объясняет Фозергилл. – Меньше спонтанных импровизаций, больше понимания того, что войдет в финальную версию. Окончательный результат куда больше опирался на сведение, чем на первом альбоме. Тишина для меня очень важна, особенно когда паузы между звуками придают музыке напряжение. Стив не слишком одобрял такой подход, но мне всегда нравилось то, что у него в итоге выходило. Из нас троих он, безусловно, был самым изобретательным».