Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников

и вместе с тем удивленное впечатление, которое на меня произвела его повесть, так мало походившая на все, что в то время писалось, он сконфузился, смешался и

подал мне единственное находившееся в комнате старенькое старомодное кресло.

Я сел, и мы разговорились; правду сказать, говорил больше я - этим я всегда

грешил. Достоевский скромно отвечал на мои вопросы, скромно и даже

уклончиво. Я тотчас увидел, что это натура застенчивая, сдержанная и

самолюбивая, но в высшей степени талантливая и симпатичная. Просидев у него

минут двадцать, я поднялся и пригласил его поехать ко мне запросто пообедать.

Достоевский просто испугался.

- Нет, граф, простите меня, - промолвил он растерянно, потирая одну об

другую свои руки, - но, право, я в большом свете отроду не бывал и не могу никак

решиться...

- Да кто вам говорит о большом свете, любезнейший Федор Михайлович, -

мы с женой действительно принадлежим к большому свету, ездим туда, но к себе

его не пускаем!

Достоевский рассмеялся, но остался непреклонным и только месяца два

спустя решился однажды появиться в моем зверинце {4}. Но скоро наступил 1848

год, он оказался замешанным в деле Петрашевского и был сослан в Сибирь, в

каторжные работы {5}.

Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ

Посещение неизлечимо больного Некрасова напомнило Достоевскому

самую знаменательную эпоху его юности, и тогда в "Дневнике писателя" за

январь 1877 года появился этот эпизод из воспоминаний Достоевского, в главном

очень точно излагающий и внешний ход событий, связанных с его литературным

дебютом, и содержание мыслей, развивавшихся Белинским по поводу "Бедных

людей", сначала - в разговорах с их автором, а затем и в печати.

Белинский играл в жизни и творчестве Достоевского особую роль,

Белинским был Достоевский обращен в социалистическую веру, и "обращение"

это началось еще до личного знакомства, по статьям Белинского, которые

Достоевский "читал уже несколько лет с увлечением". По Белинскому он учился

понимать Гоголя, сущность натуральной школы и судить о явлениях литературы

40-х годов. Эстетические каноны, выработанные Достоевским в эту пору,

остались, в сущности, неизменными и в последующие периоды его творчества. И

чем теснее привязался к Белинскому Достоевский, тем глубже было его

огорчение, когда, начиная уже с "Двойника", Белинский стал относиться к нему

все холоднее, а после "Хозяйки" совсем в нем разочаровался. Расхождение с

98

Белинским произошло главным образом по вопросам литературы, идеям же его

оставался он верен до самой каторги. По возвращении из Сибири он все еще

страстный поклонник Белинского. Это видно из его полемики с Краевским в

статье "Г.-бов и вопрос об искусстве".

Когда же начинает явно обнаруживаться "перерождение" его убеждений, то сказывается это резче всего на отношении к Белинскому. И еще до "Бесов", пытаясь страстно и воспаленно-гневно вырвать с корнем свое прошлое,

отказаться в основе от идей юности, Достоевский начинает борьбу прежде всего с

Белинским. А в период "Бесов" борьба возрастает до своего апогея, личность

Белинского принижается. Но наступает третий, последний период творчества

Достоевского (с конца 1874 г.), когда он снова с любовью приближает к себе тень

Белинского, сперва робко (ссылка на его удачные выражения, на его

замечательный ум); немного позднее в борьбе с либералами Достоевский

противопоставляет им "чистого и искреннего" Белинского, и, наконец, уже в

самом социализме его, в его революционности видит черту исконно русскую -

радикальное отрицание европейской цивилизации. Так является Белинский в

духовной эволюции Достоевского образом чрезвычайно сложным, символом,

меняющим каждый раз свой смысл и очертания в зависимости от тех или других

поворотов в общественно-политических и религиозно-философских убеждениях

Достоевского.

ИЗ "ДНЕВНИКА ПИСАТЕЛЯ" ЗА 1877 ГОД

Прочел я "Последние песни" Некрасова в январской книге

"Отечественных записок" {1}. Страстные песни и недосказанные слова, как

всегда у Некрасова, но какие мучительные стоны больного! Наш поэт очень болен

и - он сам говорил мне - видит ясно свое положение. Но мне не верится... Это

крепкий и восприимчивый организм. Он страдает ужасно (у него какая-то язва в

кишках, болезнь, которую и определить трудно), но я не верю, что он не вынесет

до весны, а весной на воды, за границу, в другой климат, поскорее, и он

поправится, я в этом убежден. Странно бывает с людьми; мы в жизнь нашу редко

видались, бывали между нами и недоумения, но у нас был один такой случай в

жизни, что я никогда не мог забыть о нем. Это именно наша первая встреча друг с

другом в жизни. И что ж; недавно я зашел к Некрасову {2}, и он, больной, измученный, с первого слова начал с того, что помнит об тех днях. Тогда (это

тридцать лет тому!) произошло что-то такое молодое, свежее, хорошее, - из того, что остается навсегда в сердце участвовавших. Нам тогда было по двадцати с

немногим лет. Я жил в Петербурге, уже год как вышел в отставку из инженеров

{3}, сам не зная зачем, с самыми неясными и неопределенными целями. Был май

месяц сорок пятого года. В начале зимы я начал вдруг "Бедных людей" {4}, мою