Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников

номер вслед за ним. Он любезно просил меня присесть, но так был бледен и

видимо утомлен, что я решил по возможности сократить свой визит. Хорошо

помню, как он, вертя в руках тетрадку почтовой бумаги малого формата, в

которой не без помарок была набросана только что прочитанная речь, повторял

неоднократно: "Чем объяснить такой успех? Никак не ожидал..."

Трудно мне вспомнить подробности обеда. Помню только, что было

многолюдно, помню главный стол, влево от входа, за которым сидели писатели и

куда невольно обращались все взоры. Вспоминаю, что А. Н. Островский, почему-

то на публичных заседаниях не выступавший, за обедом вместо своего тоста ("за

литературную семью") произнес целую речь о влиянии Пушкина на русскую

литературу (речь эта была потом напечатана в одном из петербургских журналов)

{1}. Обед прошел весело, дружно. Все были воодушевлены. Много шутил

Тургенев. Между прочим, по его неотступной просьбе, поддержанной другими, Я.

П. Полонский произнес свое чудное стихотворение, читанное им на утреннем

заседании:

Пушкин - это возрожденье

Русской музы - воплощенье

Наших трезвых дум и чувств... {2}

Полонский читал медленно, нараспев, и эта манера чтения чрезвычайно

шла как к нему самому, так и к вдохновенному гимну его в честь Пушкина...

У меня уцелело меню этого обеда: над виньеткой, исполненной К. А.

Трутовским, - двустишие из "Вакхической песни" Пушкина;

Подымем стаканы, содвинем их разом!

239

Да здравствуют Музы, да здравствует разум.

Лучше сохранила память один из моментов после обеда. Когда встали из-

за стола, то случилось как-то так, что "шекспировцы" {3} сгруппировались подле

Достоевского. И хорошо помню, между прочим, его жалобы на то, как болезнь

страшно мешает ему работать. "Я забываю после припадка, что уже написано в

листах, отосланных в редакцию. Надо продолжать, а я не помню, сказал ли я то-то

и то-то или только собирался сказать..." И невольно думалось, не есть ли

следствие этой роковой болезни-длинноты и повторения, какие встречаются в его

романах... Помолчав, он прибавил: "Напишу еще "Детей" и умру". Роман "Дети", по замыслу Достоевского, составил бы продолжение "Братьев Карамазовых", В

нем должны были выступить главными героями дети предыдущего романа...

Помню, Достоевский очень торопился, так как дал слово побывать в этот день у

каких-то старых знакомых, в отдаленной части города - в скромной семье, по-

видимому. "Посидите еще немного, Федор Михайлович", - умоляли мы. "Нет, они

ждут, обидятся, подумают, из гордости не явился".

В тот же день, в девять часов, назначен был и литературно-музыкальный

вечер.

-----

Кончалась программа дня, - мы спешили в дом Степанова, на

Пречистенку, и в кабинете Льва Ивановича {4} до рассвета делились своими

впечатлениями... И не только в те дни, - шли годы, а на субботах у Льва

Ивановича зачастую возобновлялась речь о Пушкинских днях: и вдруг все как-то

встрепенутся, и воспоминаниям конца нет...

Поистине - незабвенные дни!

26 сентября 1908 г.

М. А. ПОЛИВАНОВА

Мария Александровна Поливанова - жена Льва Ивановича Поливанова -

известного педагога и писателя. С 1877 года Л. И. Поливанов был

действительным членом Общества любителей российской словесности, а с 1879

по 1880 год его временным секретарем и председателем комиссии, учрежденной

для открытия памятника Пушкину. Все подготовительные мероприятия, а

впоследствии и сами Пушкинские празднества проводились под его

непосредственным руководством и при прямом участии, под его редакцией

вышел "Альбом пушкинской выставки" (М. 1882; второе издание - М. 1887).

Мария Александровна Поливанова, по свидетельству сына, И. Л.

Поливанова, "была ближайшей участницей многих хлопот, помогая в них своему

240

мужу, Л. И. Поливанову, - и для нее это большое дело было в известном смысле

"своим" (ГМ, 1923, N 3, стр. 34).

С Достоевским М. А. Поливанова познакомилась в конце мая - начале

июня 1880 года (см. письмо Достоевского к А. Г. Достоевской из Москвы от 30/31

мая 1880 г. - Письма, IV, 160). Достоевский издавна, по выражению И. Л.

Поливанова, был "властителем ее духовных интересов" (ГМ, 1923, N 3, стр. 34).

После кратковременного знакомства на Пушкинских торжествах и описанной

Поливановой встречи в номере Лоскутной гостиницы между Достоевским и

Марией Александровной завязалась дружеская переписка. Этой переписке

предшествует необычная, скрытая от других встреча М. А. Поливановой с

Достоевским, свет на которую проливают их письма. В первом письме от 22 июля

1880 года (хранится в ЦГАЛИ) М. А. Поливанова сообщает о своих впечатлениях

от чтения "Пиковой дамы" Пушкина, к которой она обратилась, как видно из ее

записи посещения Достоевского, по настоятельному его совету. Кроме этого

письма, в архиве А. Г. Достоевской (Государственная библиотека СССР им. В. И.

Ленина) сохранились три письма М. А. Поливановой, в которых она с предельной

откровенностью делится с Достоевским своими интимными тяжелыми

переживаниями. До нас дошло два ответных письма Достоевского к М. А.

Поливановой от 16 августа 1880 года и от 18 октября 1880 года (Письма, IV, 193-194, 205-206).