Фабрика героев

Моё тело расслабилось, а сознание окунулось во мрак. Я не знаю, сколько пробыл в нём, но когда мои веки с трудом разлепились, а взор прояснился, то перед моими глазами предстала всё та же ночь. Вот только вокруг меня стало значительно оживлённее. Первым делом я увидел какую-то чёрную, крылатую тварь похожую на гладкошёрстного нетопыря, который вырос до размеров крупного орла. Существо с удовольствием терзало тело карлика острыми зубками, поселившимися в короткой пасти. Оно закинуло к небу ушастую голову и, не жуя, проглотило левый глаз коротышки. Я поморщился от омерзения, а затем перевёл взор на парочку шустрых зверьков, напоминающих костлявых хорьков. Те забрались в багги и грызли головы «гиен». Все уши уже оказались съедены, как и носы. Похоже, зверьки начинали с наиболее мягких тканей.

Я решил привстать и шугануть их, но тут мою левую ногу, выше колена, прошила судорога боли. Из моего рта вылетел приглушённый стон, а взгляд незамедлительно скользнул к источнику боли. И я аж вздрогнул, когда увидел то, что вызвало эту судорогу. Моя штанина оказалась аккуратно прогрызена, а к ноге присосалась мягкая улитка, лишённая раковины. И её жопа раздулась от выкаченной из меня крови. Она иногда поводила «рогами», растущими из головы, а её жёлтое тело интенсивно сокращалось, работая как живой насос. Ей явно нравилась моя геройская кровь, но пора бы с этим заканчивать. Я схватил её левой рукой, обратив внимание, что ладонь покрылась розовой кожей и теперь изобиловала бугрящимися шрамами, а затем с усилием оторвал улитку от ноги и бросил её в «нетопыря». Тот недовольно взмахнул кожистыми крыльями, но от трупа коротышки не отстал, а продолжил торопливо отрывать от него куски и настороженно смотреть на меня злыми глазами.

Я же обеспокоенно поглядел на ногу, где выделялся овал из маленьких красных точек, медленно сочащихся кровью, а потом болезненно зашипел, принявшись рефлекторно трясти той рукой, которой брал улитку. На ней оказалась слизь, вызывающая нестерпимое жжение. Я матюгнулся сквозь зубы и стал рьяно вытирать руку об штаны. Боль принялась постепенно уходить.

Ну что же сегодня за ночь-то такая? Все хотят меня убить! Благо, что хоть рана на шее затянулась, да и рука вроде бы пришла в порядок, если не считать чудовищных шрамов и покраснения от слизи улитки. Надо скорее валить в Союз, пока меня ещё кто-нибудь не захотел в гастрономическом смысле.

Я торопливо принял вертикальное положение, подобрал «калаш» и двинулся к багги, хромая на пострадавшую ногу. «Нетопырь» угрожающе зашипел, раззявив алую пасть, и стал хлопать крыльями. Я послал в него три пули, которые сразили тварину наповал и злобно прошептал:

— Раунд, сука.

Затем взял моба за ногу и потащил к багги. А вот пожитки коротышки я брать не стал. Мало ли что там у него? Вдруг опять яд какой-нибудь. Нет, уж лучше не рисковать, а просто уехать отсюда. Вот как раз и багги. Его уже покинули те мелкие зверьки. Их напугал грохот выстрелов. Правда, они прихватили с собой одну голову. Ну и шут бы с ними. Мне не жалко.

Я закинул «нетопыря» в багги, сел за руль и погнал тачку в сторону центрального входа. Тут совсем недалеко до него. Буквально километр. Багги быстро преодолел это расстояние, и я остановил машинку в ста метрах от входа. Лучше не показываться перед гномами, сидя в этом транспорте. Вдруг такой поступок будет иметь какие-то последствия? Мне не нравится рисковать понапрасну, поэтому я покинул багги, развернул кусок брезента, положил на него оставшиеся головы «гиен», осу-муравья и крылатого моба, после чего потащил трофеи в сторону ворот.

За брезентом, на песке, оставался широкий след, но его быстро скрывал довольно крепкий ветерок, поднявший на равнине за время моего путешествия от трещины. Благодаря ему, я мог не переживать за то, что гномы напрямую свяжут меня с багги, проследив путь куска брезента. Поэтому я продолжил спокойно двигаться ко входу и вскоре достиг его. Постучал в ворота, не жалея кулака и принялся ждать.

Буквально через пять секунд отворилось небольшое окошко на уровне моей груди и там возникли любопытные глаза, уже знакомого мне гнома.

Он взволнованно выдохнул:

— Вы вернулись!

— Ага. И не один, а с небольшим уловом, — гордо проронил я, вальяжно указав рукой на брезент. — Было бы у меня времени побольше, то я бы всех ваших местных чудовищ вырезал, а так — убил всего несколько штук.

— Ого! — поразился тот, а потом простодушно добавил: — А почему у голов уши обгрызены?

— Так мне есть захотелось, — брякнул я, кровожадно оскалившись.

— Ой, — ойкнул гном, выпучив глаза.

— Ты давай скорее открывай, а то и тебя съем, — произнёс я, улыбкой показав, что его всё же не съем, но ему надо поторапливаться.

Глаза гнома мигом исчезли, а окошко закрылось. И спустя всего несколько мгновение широко отворилась калитка. Я проскользнул в неё, втащив внутрь трофеи, а потом отпустил брезент и поинтересовался, глядя на обоих стражей, восторженно смотрящих на меня:

— Где тут у вас комиссар? Мне бы получить вознаграждение за головы.