Фабрика лжи: литература, искусство, культура-борьба идей, мировоззрений, политических систем

На наших глазах ситуация заметно меняется. Конечно, и ныне эротика сохраняется в арсенале дешевой литературной продукции. И с прежним усердием сочиняются антисоциалистические пасквили, в которых от романа — только титульный подзаголовок. Но осуществляется перегруппировка сил, в результате которой вчерашние шуты все чаще превращаются в идеологов, претендуя на роль властителей дум, духовных лидеров общества. Если раньше массовая беллетристика воздействовала, как сказал бы Фолкнер, на гланды, то теперь стучится в сердца. Если раньше действие разворачивалось на пятачке времени и обладало предельно актуальным характером — день, год, — то ныне оно вытягивается в историческую перспективу, захватывая века. Коротко говоря, массовая беллетристика явно стремится найти общественное признание как эпос народной жизни.

Подобный сдвиг объясняется, как нетрудно понять, внелитературными причинами: сегодня, как и всегда, массовая культура обнаруживает самую непосредственную зависимость от господствующих идей времени, в данном случае — от идеологии и практики неоконсерватизма. Тут нет ни возможности, ни нужды обсуждать это явление, его политические, экономические, иные аспекты сколько-нибудь подробно — существует обширная специальная литература. Обратим внимание лишь на одну особенность, имеющую прямое отношение к нашей теме. Решительно разрывая с либеральной традицией в американской общественной жизни, идеологи неоконсерватизма (публицист И. Кристол, редактор журнала «Комментарии Н. Подгоретц) конструируют положительную рабочую модель социального развития. Говоря об «инфекционном заболевании ненависти и презрения к самой себе», поразившем Америку в 60-е годы, Н. Подгоретц объясняет его тем, что «презрительное отрицание всего американского, любых ценностей среднего класса было ошибочно принято за некую форму идеализма». Задача, следовательно, состоит в том, чтобы преодолеть это заблуждение и, взамен ложных, сформулировать комплекс подлинных ценностей, которые имели бы долговременный характер. Социальная основа этих ценностей вполне недвусмысленна: «Неоконсерватизм начинается с отрицания социализма… А отрицая социализм, вы должны чем-то его заменить. Это не может быть феодализм. Полагаю, это должен быть капитализм» (И. Кристол). Иными словами, речь идет о том круге социокультурных идеалов, которые традиционно объемлются понятием «американская мечта». Исчезнув было из общественного оборота под напором леворадикальных эмоций, оно вновь передвигается в центр умственной жизни страны. Осуществляется коллективная попытка реанимации мифа, скомпрометированного ходом самой истории. В этой общей пропагандистской работе немалое место отводится массовой беллетристике, которая призвана художественно аргументировать теоретические тезисы социологии, философии, исторической науки.

Как, какими способами выполняется этот социальный заказ? Бросим сначала общий взгляд на массив китча с тем, чтобы впоследствии выделить в толпе статистов лицо кумира.

Легко заметить прежде всего, что изменился герой этой литературы. На место супермена, который, при всех своих исключительных свойствах, отличался столь кукольным характером, что ни малейшего читательского доверия вызвать не мог, на место магнатов, кинозвезд, детективов, разочарованных интеллигентов и прочая все решительнее выдвигаются герои, которые в представлении авторов могут стать образцом для нравственного подражания. Герои, казалось бы, надежно сращенные с непридуманной жизнью, наделенные высокими свойствами и бескорыстно служащие общественному благу. И, что немаловажно, люди, в соотношении с легендой, «сами себя сделавшие».

Можно сказать, что ничего нового в этом нет, в 50-е годы наблюдались сходные явления. Есть, однако, существенная разница: слишком остро ощущается в США общественное неблагополучие, чтобы публику можно было, как несколько десятилетий назад, одурачить изображением безупречных любимцев фортуны, чей путь стреловидно направлен к вершинам богатства и славы. Сегодня все делается не столь топорно. Нынешние персонажи — дельцы, фермеры, армейские офицеры, государственные служащие, университетские профессора и т. д. — лишены олеографической идеальности, им приходится терпеть неудачи, отступать, временно впадать в отчаяние, даже совершать не вполне благовидные поступки. Что, само собою разумеется, не разрушает их статуса подлинных героев современности.