Фабрика мертвецов

— Какой еще… — начал тот.

— Да вот этот! Как мы иначе отсюда выберемся? — Митя нетерпеливо кивнул на дверь.

— Никогда не проявлял интереса к чужому имуществу! А от собственного у меня ключи есть, — глядя в потолок, с достоинством сообщил тот. И с некоторым сомнением добавил: — Но разберусь, наверное… со временем.

— Вот времени у нас как раз и нет. — Митя присел у замочной скважины на корточки. — Ладно, что уж там… Думал, вы лучше справитесь, все же механик… А я уж лет восемь не практиковался. — И он, запустив в замок булавку, принялся аккуратно ковыряться внутри тонким ее острием.

Ингвар даже забыл снова потребовать, чтоб его развязали. Изогнулся, пытаясь разглядеть, что Митя делает, и стал еще больше похожим на гусеницу:

— Что вы все врете! Восемь лет он не практиковался! — Ингвар не удержал равновесие и свалился, чувствительно стукнувшись головой об пол. — Посчитали бы хоть! Так у вас выйдет, что вы в шесть лет замки вскрывали!

— В шесть лет меня научили, — продолжая ковыряться в замке, пробормотал Митя. — Фантик-фармазонщик.

Пальцы почти не гнулись, и он в раздражении прикусил их покрепче.

— Кто? — переспросил Ингвар. История звучала настолько глупо, странно и непривычно, что он даже растерялся.

— Мошенник, — сквозь пальцы во рту прогундосил Митя. — Ну и вор тоже. — Он снова принялся ковыряться в замке. — Мы тогда в Москве жили, от нас как раз очередная моя нянька сбежала: увидела, дура, как отца с Хитровки с ножевым ранением принесли, да и уволилась. Будто это ее касалось! Ну а пока новая не нашлась, отец меня в участок с собой брал. А тут тревожно на Москве было — то ли банды передрались, то ли нигилисты губернатора убить хотели… Уж не помню, давно было. Всех городовых на улицы отправили, вот и остались в участке я да Фантик в камере. Ненадолго совсем, но ему хватило. Ключи от камер отец с собой забрал. Вот Фантик мне и предложил… «Чего, — говорит, — барич, зря скучать, давай замки шпилькой отмыкать научу».

Речь Мити зазвучала отрывисто и вместе с тем — отрешенно. Он полуприкрыл глаза, точно прислушиваясь к отдаленной музыке. В замке что-то едва слышно щелкнуло.

— И что… этот ваш Фантик? — завороженно пробормотал Ингвар.

— Сбежал, — резко открывая глаза, выдохнул Митя. — Камеру-то я ему открыл. А уж из участка он сам…

В замке снова щелкнуло.

— От вас и тогда были одни беды, — фыркнул Ингвар. — Да сколько же можно! Будете вы меня развязывать или нет?

— Тссс! — резко бросил Митя, хитро выворачивая запястье. Кончик булавки прижал шпенек замка, тот щелкнул уже отчетливо и… дверь открылась. Резко выдохнув, Митя прижал пальцем язычок замка и торопливо притворил дверь обратно. — Нет.

— Что — нет? Вот что вы за невнятный человек, только и приходится, что переспрашивать!

— Освобождать вас: нет, не буду, — рассеяно обронил Митя, едва-едва, на четвертушку дюйма снова открывая дверь и чутко прислушиваясь. — Вы шумно ходите, лезете куда не надо и не умеете слушаться.

— С чего бы я стал слушаться — вас?

— Вот и я об этом, — кивнул Митя.

Мгновение Ингвар молчал, только отчаянно хлопал глазами, не в силах осознать такое коварство, и наконец с некоторой даже радостью (еще бы, ведь подтверждалось его мнение об этом человеке!) выдохнул:

— Вы меня обманули! Заставили меня грызть веревку, а сами…

— Перегрызть веревку — это самое малое, что вы могли сделать в искупление вашей вины. — Митя приник ухом к дверной щели.

— Какой еще… Уж перед вами-то у меня никакой вины нету, наоборот, это вы меня бросили тогда и обманули теперь! — задохнулся от негодования Ингвар.

— Не потащись вы за мной, я бы уже давно был с отцом, а сюда ехала полицейская стража. А не сидел бы связанный… мечтая даже не об освобождении, а о нужном чулане.

Ингвар вдруг мучительно покраснел:

— Я тоже… мечтаю… Освободите меня немедленно! — Он отчаянно забился в путах.

— Лежите тихо, Ингвар. — Митя бесшабашно улыбнулся. — Если у меня все получится, я за вами вернусь, — и скользнул за дверь, на ходу бросив: — Быть может.

— Стойте… Сто… Вы негодяй, вы… Держите его, кто-нибудь! — завопил изнутри Ингвар.

— Вот дурак. — По другую сторону двери Митя отпустил замок — и тот мгновенно вернулся в паз. Плотно подогнанная створка неслышно захлопнулась, тут же отрезав крики изнутри. Будто их и не было. — Неужели и вправду думал, что я стану таскать его за собой?

Митя огляделся, напряженно вслушиваясь. Охраны и впрямь не было, господин Бабайко вполне полагался на любимые им замки и ключи. Снизу доносился тревожная перекличка голосов и хлопанье дверей. А непонятная крестьяночка, сдается, напугала лавочника всерьез — вон как ищут! Митя досадливо покусал губу: если Бабайко уже отправил посланника с Митиным шейным платком, отца заманят не сюда, а в какое-нибудь глухое место… может даже, к тем самым цехам. Мертвяков там достаточно… как раз чтоб объезжающий свои угодья новоявленный помещик в компании с соседом-немцем могли напороться на навье кубло… и пасть в неравной битве. Если он хочет спасти отца — и себя, в первую голову, конечно же себя! — надо быть в поместье Штольцев раньше посланника Бабайко.