Фаина Раневская. Великая и непредсказуемая

Своим безнадежным, но просветленным одиночеством Фаина Раневская сильно напоминает другую блистательную актрису XX века – великую Марлен Дитрих, дожившую до девяноста одного года. Германо-американская кинозвезда под занавес своей жизни также «ушла в затвор», никого не подпуская близко ни к своему сердцу, ни к своей душе. Конечно, Фаина Георгиевна была более открыта и не имела пристрастия к алкоголю, усугубившему одиночество Дитрих. Но между ними есть безусловное сходство: обе актрисы были безгранично талантливы и отличались невыносимой для окружающих прямотой суждений о происходящем в искусстве и в жизни. У обеих в конце жизни конфидентами стали молодые мужчины: Марлен Дитрих время от времени общалась по телефону с неким парнем Эриком Хаунтом, написавшим позже книгу о своей заочной дружбе с престарелой мегазвездой. А у Фаины Георгиевны был свой мужчина-конфидент, адресат ее удушающе-печальных писем – Алексей Щеглов, внук Павлы Леонтьевны. Их отношения закончились очень, очень печально. Когда врачи в очередной и последний раз пытались спасти жизнь Фаины Георгиевны, Алексей Щеглов находился в Кабуле, за тысячи километров от Москвы. Она очень ждала своего «эрзац-внука» и писала из больницы:

«Мой родной мальчик, наконец-то собралась писать тебе, с моей к тебе нежной и крепкой любовью. Мне долго нездоровилось, но сейчас со здоровьем стало лучше. Очень по тебе тоскую, мечтаю скорей увидеть и обнять тебя, мой дорогой мальчик. Крепко и нежно обнимаю тебя и Танечку, Нина Станиславовна сейчас у меня, просит передать тебе и Танечке нежный привет. Обнимаю. Твоя Фуфа»[10].

«Одиночество как состояние не поддается лечению»

Упомянутая в последнем письме Танечка – это жена Алексея Щеглова, а Нина Станиславовна – актриса Нина Сухоцкая. Это письмо было отправлено 14 мая 1984 года, а 19 июля этого же года Фаины Георгиевны не стало. Ее «эрзац-внук» так и не успел проститься со своей «эрзац-бабушкой».

Очень часто происходит именно так: дорогой, любимый человек покидает наш мир, находясь не с теми, кого любит, кому наиболее дорог и кем особенно любим. Потому что смерть всегда неожиданна, предугадать время ее визита невозможно, даже если она уже у дверей.

Фаина Георгиевна была одиноким человеком. Душевное родство связывало ее с «мамочкой» Павлой Леонтьевной Вульф. Но «мамочка» ушла из жизни, когда Раневской было шестьдесят пять лет, а дожила та почти до восьмидесяти восьми.

Не имея семьи в привычном понимании, Раневская стала родной для миллионов зрителей. Прежде всего – кинозрителей.

Ее вполне можно назвать всесоюзной (или всероссийской, если угодно) бабушкой. Не бесформенной, сдобно-рафинированной, клубочно-пледовой бабушкой из детских хрестоматий, а экстравагантной, острой на язык пожилой дамой, резкой, но никогда не переходившей грани элементарной порядочности.

«Старая харя не стала моей трагедией, – в 22 года я уже гримировалась старухой и полюбила старух в моих ролях»

Дети обожали бездетную Фаину Георгиевну. Было время, когда они ходили за ней толпами, скандируя, словно на первомайском параде: «Муля, не нервируй меня!» И она им совершенно беззлобно, но устало отвечала: «Пионеры, идите в жопу!», вызывая у своих юных поклонников искренний восторг.

Размышляя о «родственности» Фаины Раневской, автор вынужден выразить собственные чувства, вызванные творчеством и судьбой героини, нарушив тем самым данный себе зарок не высказывать в книге ничего личного. Благодаря блистательным ролям Раневской, ее неповторимому имиджу, ее фирменному прокуренному басу, ее мимике, взрывному темпераменту ее персонажей, автор имеет возможность в каком-то смысле встречаться со своими давным-давно ушедшими из жизни родственницами, необычайно похожими на актрису. И в этом он, конечно, не одинок.

Глава II Парикмахер Цветаевой, или Недружелюбная дружба

«Не имей сто друзей, а имей двух грудей!» – этот перл Фаина Георгиевна Раневская произнесла на съемках немого фильма «Пышка» (1934 г.), своей первой кинокартины. Работой над созданием этого произведения руководил молодой кинорежиссер Михаил Ромм. Афоризм, переделанный из русской народной пословицы, был адресован красавице-актрисе Галине Сергеевой, вернее, ее роскошному бюсту, благодаря которому она, по мнению Раневской, и получила роль Элизабет Руссе. Фаина Георгиевна не обладала такой привлекательной фигурой и модельной внешностью, как Галина Сергеева, поэтому друзья, если следовать логике придуманного ей афоризма, у нее имелись…