Файролл-13. Петля судеб. Том 3.

Первой моей мыслью было: «Да ладно». Вторая, впрочем, совершенно не отличалась от первой, но имела другую интонацию, утвердительную. Ну а почему нет? Что эта женщина меня на нюх не переносит — не новость, решительности ей не занимать, безбашенности тоже. Ну и становится понятным, отчего в меня не попали с первого же выстрела — опыта у нее нет. Это только в кино человек впервые берет в руки «снайперку» и в связи исключительно с этим фактом моментально становится мегастрелком. Нет, в жизни все куда сложнее. С прицелом надо подружиться, технику освоить, пару сотен патронов сжечь, чтобы хоть минимальный навык обрести. Да неудобная позиция, да прочие мелочи…

Но меня это только радует. Будь по-другому, я бы уже с простреленной башкой на втором этаже валялся.

Вот только один момент меня смущает — камеры? Они же тут повсюду, именно потому над полигоном то и дело звучало: «Игрок такой-то, вы покидаете поле». Или она настолько озверела, что плевать на них хотела? Хорошо, если так, это здорово облегчит мне жизнь. Как бы ее позиции в «Радеоне» не были крепки, такой удар по репутации они вряд ли выдержат. Ну чистая же уголовка! Нет, понятно, что в здании, где она работает, и похлеще вещи творились, мне ли этого не знать, но есть чужие и есть свои. По своим, к которым в данный момент, как ни крути, я отношусь, стрелять все же не стоит.

— Мы молодцы, — сообщила молодому человеку Свентокская, подходя ближе. — Впрочем, ничего другого и не ждала. Куда им до нас.

— Не надо так уж своего противника принижать, — посоветовал ей я. — Ведь бывало, и вы промахивались.

— Я? — В глазах женщины плескалась ненависть, причем такая, что мне очень сильно не по себе стало. — Никогда. Если я стреляю в кого-то, то всегда попадаю туда, куда метилась. Просто у вас не было случая в том убедиться.

— Надеюсь, и далее подобного не случится, — одарил я ее солнечной улыбкой. — Мы же не враги, мы же друзья. А это все так, игры на лужайке. Ведь верно? Ведь правильно?

Вот зачем я ее дразню? Возьмет сейчас, воткнет мне нож в живот — и все, пиши пропало. А он у нее при себе, между прочим, что нарушает все правила. Вон ножны к ремню прикреплены и из них рукоять высовывается.

— Ну конечно! — радостно завопил вместо Ядвиги молодой человек. — Хотя факт победы, что бы вы ни говорили, важен и приятен.

— Бесспорно, — процедила полячка и зашагала в сторону выхода с полигона размашистым шагом, размахивая на ходу маркером.

— Погодите, я с вами! — жадно глянув ей вслед, крикнул юноша, дружески хлопнул меня по плечу и шустро посеменил вслед за той, кто, похоже, очень желал моей смерти.

Помедлив мгновение, за ними направился и долговязый участник команды Зимина. Что до меня, я все никак не мог в себя прийти до конца, потому остался стоять на месте.

— Наверное, и мы пойдем? — осведомился у меня усач, а после протянул руку. — Да, позвольте представиться — Сергей Острогин, заместитель начальника претензионного отдела.

— Харитон, — я пожал его ладонь, — главред «Вестника Файролла».

— Да уж знаю, — рассмеялся он. — Вы фигура в наших пенатах заметная и обсуждаемая. В первую очередь оттого, что вокруг вас имеется эдакий флер загадочности. Никто не знает, кто вы такой, откуда взялись, отчего вошли в ближний круг руководства. Даже не так — стремительно ворвались. И самое главное — непонятно, что от вас ожидать в будущем.

— Ничего от меня не надо ожидать. — Мне вдруг стал не очень приятен и этот разговор, и этот человек. В принципе ничего такого он не сказал, но я, в силу своей профессии, всегда чую, когда мне льют лесть в уши с некими далеко идущими целями. Просто потому, что сам частенько использую этот прием. — Я тихонько делаю свое дело — и все.

— Шум не всегда является показателем хорошей работы, — добродушно отметил усач. — Более того, считаю, что он, напротив, говорит об имитации деятельности, нежели о ее эффективности. Вот вы — спокойно, без суеты создали издание, которое, без скромности, уже можно назвать одним из краеугольных камней «Радеона». Где-то даже столпов.

— Звучит красиво, — одобрил я его слова. — А теперь к делу. Просто нам идти осталось минут пять, не больше, а потом все. Потом меня Валяев валять станет, как того Ваньку. Уже не получится пообщаться без проблем и, что главное, без свидетелей. А вам они, сдается мне, не сильно нужны.

— Все так, — легко согласился Острогин. — Харитон Юрьевич, вы же в курсе, что отдел связей с общественностью вновь остался без руководства?

— Разумеется, — кивнул я. — Проклятое место, прямо как должность преподавателя защиты от темных искусств.

— Преподавателя чего? — не понял мой собеседник.

— Не берите в голову, — отмахнулся я. — Это я детство вспомнил, была там одна темка… А вы продолжайте, продолжайте.