Файролл-13. Петля судеб. Том 3.

По притихшей толпе сотрудников, с интересом наблюдавшей за происходящим, после ее слов пробежал небольшой шепоток, причем мое ухо уловило обрывки фраз, вроде «Нашла мальчиков!» и «Пустырничку. Овца колхозная». Причем голоса были сплошь женские.

А что говорил? Мы с ней можем быть хоть сколько любезны со всеми и излучать хоть какой позитив, но своими тут никогда не станем. Причем, что характерно, ей негатива достанется всяко больше, чем мне. Потому что я хоть что-то делал для того, чтобы влезть наверх, а она, с их точки зрения, просто легла под меня, занимая место кого-то из тех, кто сейчас стоит здесь.

— Твоя правда, Викуся, — покивал Валяев. — Ты прости, Киф. Вымотался очень. Арена, недосып, стресс, весенний сплин, авитаминоз и так далее.

Он подошел ко мне, приобнял и постучал ладонями по спине.

— Да сам не лучше, — стараясь, чтобы мой голос звучал как можно искреннее, признался я. — Сорвался вот. А насчет поражения не печалься. В следующем году точно их порвем. Надо только пару-тройку тренировок провести летом да осенью. И все, победа наша.

— Так и сделаем, — одобрил мои слова функционер «Радеона», а после гаркнул: — Анечка! Ты где есть? Коньяку нам с Кифом налей!

Я стянул с себя амуницию, надел куртку, опрокинул с Валяевым рюмку, заел выпитое лимончиком, достал из кармана мятую пачку сигарет и направился в сторону зоны для курения, по дороге, как бы между делом, задев плечом Азова.

Тот все понял верно и потопал вслед за мной.

— Палыч, скажи мне — когда все это кончится? — устроившись на самой дальней скамейке и сделав пару затяжек, осведомился я у безопасника. — Если конкретнее — когда меня закончат убивать? Сразу отмечу, что ответ «как прибьют окончательно» меня не устраивает.

— Маловато вводных, — насторожился Азов. — Давай детальнее.

Упрашивать меня было не нужно, потому я незамедлительно выполнил его просьбу.

— Устал, — прикуривая сигарету от сигареты, под конец пожаловался я ему. — Сил моих больше нет. В игре меня гонят «давай-давай», на работе вместо Мамонта какого-то скотосвина посадили, куда бы я ни пошел, меня то бьют, то подстрелить пытаются. Палыч, я ведь так скоро до инсульта достукаюсь. Закупорится какой-нибудь сосудик в голове — и все, пиши пропало. А мне такого не надо, это страшно.

— Ну-ну, — потрепал меня по плечу безопасник. — Ты не думай, я все понимаю. Вот так, неделю за неделей, месяц за месяцем на самом деле пойди выдержи. Тут никакая выучка не поможет, резервы организма-то не бесконечны у всех и каждого. Ты еще хорошо держишься, парень, уж поверь. Что до стрелка… Ты уверен? Это точно была Ядвига?

— Сам я ее с «винтом» в руках не видел, — ответил я. — Но вышла она именно с той стороны, откуда стреляли. И что вам с моих выкладок? Я жертва, а не свидетель. Есть камеры, ствол заберите, он наверняка там до сих пор лежит, ее опросите, в конце концов. С пристрастием желательно. Да вы лучше моего все знаете.

— Уже, — тыкая пальцем в экран коммуникатора, ответил Азов. — И посмотрят, и проверят.

— Илья Палыч, а чего она на меня так озлобилась? — задушевно осведомился у него я. — Ну, расскажите. Вы же наверняка в курсе.

— Не могу — печально ответил безопасник. — Есть на этот счет особое распоряжение, так что извини. Но кое-какой маячок дам. Ты знаешь, чем особенно славятся польские женщины?

— Красотой. Фигура у них всегда роскошная. Даже у возрастных.

— Помимо этого.

— Скандальностью.

— Это позиция из топ-пять, но не вершина хит-парада.

— Ну-у-у-у… Готовят хорошо?

— Совсем мимо. Полячки, друг мой Киф, славятся тем, что очень стойки в своих привязанностях. И еще они жуткие собственницы. Даже если им мужик не нужен, они все равно его от себя далеко не отпустят. Из принципа.

— А? — опешил я. — Кхм… Так у меня с ней ничего не было. Мы рядом-то три раза стояли всего. Причем все три закончились руганью.

— Ты почему-то думаешь, что все всегда говорят и думают только о тебе, — рассмеялся Азов. — А ведь это не так. На свете много других интересных людей, о которых много чего можно рассказать. Ладно, пойду записи смотреть. А ты вот что — сегодня пей на всякий случай только те напитки, которые в герметичной упаковке, и ешь только ту еду, которую при тебе приготовили. Мало ли что?

Всё как всегда. Меня выслушали, приободрили и предоставили возможность самому решать свои проблемы, ничего толком не объяснив.

Говорю же — устал. Прямо сильно. Вот конкретно сейчас это ощутил, причем крайне остро.

— Киф! — подбежала ко мне Вика, уселась рядом и взяла под руку. — Может, тоже здесь останемся?

— В смысле? — Я затушил сигарету.

— Так клуб на два дня арендован, — пояснила она. — Сейчас шашлыки будут, потом развеселая дискотека. Слушай, давай обратно завтра со всеми поедем?

— Ну, не знаю, — призадумался я. — У меня вроде как дела еще есть.

Оставаться меня не тянуло. Сейчас все перепьются, темнеть вон начинает. Подгадает Ядвига момент, воткнет нож под ребро — и привет.

— Да? — опечалилась моя сожительница. — Жа-а-а-аль. Тогда надо спешить, сейчас в Москву автобус поедет с теми, кто тоже оставаться не хочет по каким-то причинам.

— И много таких?