Факел Новороссии

Надо было помочь обороне Славянска. К тому времени силы карателей занимали Карачун-гору, господствовавшую над городом, и оттуда вели обстрел Славянска из орудий и минометов. Там шли упорные бои — у берегов речки Сухой Торец. Мы с ненавистью смотрели на гору Черная смерть (так переводится с тюркского ее название) и на 222-метовую телевышку на ней. Оружия остро не хватало. Не хватало денег на закупку всего необходимого. Все силы ополчения ДНР в Славянске в середине мая 2014-го насчитывали около восьмисот бойцов. Это говорит не только об их стойкости и мужестве, но и о том, в каком состоянии тогда были и Украина, и ее армия. Сейчас бы ВСУ, прошедшие столько боев, смяли бы гарнизон Стрелкова за пару дней. А тогда «укры» еще только учились воевать. В случае, если бы Москва поступила так же, как в 2008-м в Грузии, они просто разбежались бы. Но рассчитывать приходилось только на самих себя. Танков и другой бронетехники у нас практически не было. Славянск в те дни выступал настоящим форпостом ДНР. Оружие туда поступало, но в основном старое, просроченное. Иногда отказывал каждый второй выстрел ганатомета РПГ-7. В ход шло, конечно, трофейное оружие, люди приходили с охотничьими карабинами и порой — с гладкостволками. В общем, все напоминало войну в Нагорном Карабахе году этак в 1988–1990-м. Кстати, и основная масса киевских войск, сил АТО, концентрировалась именно у Славянска.

Да и воевали ВСУ еще очень плохо. Одни считали, что обо всем можно договориться. Другие считали все дурным сном: еще не раскрутился маховик пропаганды, не была разбужена сильная мотивация для войны. Еще не было той жажды крови, как летом 2014-го и позже.

В общем, я уехал в Донецк — инкогнито. Ходил в маске и с охраной, разбирался в тамошнем запутанном клубке. От создания своего вооруженного «батальона Губарева» я отказался. Войной должен заниматься более опытный командир, Стрелков. Было бы преступным тащить на себя оружие, потоки гуманитарной помощи в то время, когда в Славянске наши братья стоят насмерть против превосходящих сил врага. Мы с соратниками потолковали и определились: «Все для Стрелкова, все — для Славянска!» К сожалению, так поступали далеко не все, кто был вынесен революцией на вершины власти в ДНР. Мы решили создать Мобилизационное управление Минобороны ДНР. Подготовили положение о нем и приказ. Стрелков подписал.

Итак, наше Мобуправление должно было заниматься приемом добровольцев, их отбором и отбраковкой, возможным призывом в армию граждан ДНР, военно-учетным делом. На управление ложилась обязанность вести информационно-пропагандистскую работу, патриотическое воспитание молодежи и снабжать армию всем необходимым. Мы должны были развернуть сеть мобилизационных пунктов.

Мы открыли первый пункт. Там работало два десятка человек. Мы принимали добровольцев, кормили их в столовой. Устраивали им медосмотр, обследование у психиатра. Людей проверял «особист». Тех, кто был годен, на автобусе перебрасывали в Славянск. Естественно, никакого финансирования у нас на все это не было: приходилось самим собирать деньги. На то же топливо для автобуса. Палатки нашего управления стояли по всему городу. Отправляли мы к Стрелкову около тридцати человек ежедневно все лето 2014-го.

Это дело, за которое мне не стыдно. И мне действительно было важно делать дело, а не превращать ДНР в криминальную клоаку.

Бородай как «Рука Москвы»

Прибытие Бородая и назначение его премьером 16 мая 2014 года было сначала принято «на ура». Его рассматривали как посланца Москвы. Все думали: «Россия с нами!»

Реальной же властью в ДНР стали командиры батальонов, полевые «батьки». Надо сказать, Бородай моей деятельности не мешал — и на том спасибо. Правительство Бородая — правительство первого созыва — отличалось некоторой недееспособностью.

При Бородае большая часть структуры украинской власти сидела и работала в Донецке. Даже местное МВД продолжало исправно собирать информацию и передавать ее в Киев. Когда знаменитый Игорь Безлер пришел их закрыть, Бородай объявил его преступником. Правда, потом дело замяли, объявив «непоняткой». Но факт остается фактом. Мне о работе структур МВД рассказали сами милиционеры из числа наших сторонников. Я знал, где стоят компьютеры, где собиралась информация на нас, «сепаратистов». Сами менты мне говорили: «Что это такое? Правительство ДНР намерено работать или нет?» Я передал эти сведения Бородаю. Но он ничего не делал. Безлер 1 июля 2014-го просто взял областное УВД и силой «уволил» его начальника, Пожидаева. Со стрельбой и гибелью охранника. А что Игорь Безлер должен был делать? Допускать, чтобы милицейская агентура продолжала работать в области и все о нас знали в Киеве? Вы можете представить себе, чтобы у Стрелкова в Славянске продолжал действовать городской отдел МВД, подчиненный Киеву? Потом Бородай с Безлером вроде благополучно разобрались в этой истории.