Факел свободы

Ганни Эль, матриарх клана, будет жить на протяжении веков. Так же как два десятка родственников на станции, которые были ее братьями и сестрами, кузенами или детьми, получившими лечение до того, как для клана настали тяжелые времена. Но следующее поколение в роду, люди примерно с возрастом внучатого племянника Ганни Эндрю Артлетта - их было, по меньшей мере, три десятка - будут просто потеряны для пролонга. Даже если клан сможет внезапно позволить себе лечение, они были уже слишком стары. Их родители - даже их бабушки и дедушки - столкнутся с ужасом, что они проживут дольше своих собственных отпрысков.

И та же участь ждала следующее поколение, если судьба клана не улучшится. Но теперь у них был шанс на резкое улучшение, и достаточно быстрое. Такие люди, как Сара Армстронг и Майкл Алсобрук в свои двадцать с небольшим и двадцать пять лет вообще считались верхним пределом для начала процедуры пролонга.

Если в лице Бутре и не было никаких реальных признаков ее возраста, они были в ее глазах. Они точно не были глазами молодой женщины. Они были окрашены зеленым так темно, что были почти черными, а когда Ганни была в гневе, они походили больше на агаты или кусочки обсидиана, чем на человеческие глаза.

Тем не менее, Хью довольно хорошо узнал ее в течение последних нескольких дней, и он не думал, что Бутре сегодня действительно была не в настроении. Она просто разыгрывала спектакль. Поистине очень хорошо сыгранное представление, - из нее вышла бы такая же хорошая актриса, как и императрица - но все же представление. В этой женщине была практическая жилка, она была даже более значительной, чем привязанность, и намного прочнее любого минерала. Если Бутре не смогла бы принять реальность такой, какая она была, ее клан вообще никогда бы не выжил. Как бы то ни было, по крайней мере, в сложившихся условиях можно было даже сказать, что они процветали.

Конечно, очень неказистое процветание, которое не могло позволить себе ничего подобного пролонгу. Но отсутствие пролонга было стандартным условием человеческой расы на протяжении всего своего предыдущего существования до недавнего времени. Все, что Хью нужно было сделать, это только посмотреть на маленькую толпу восторженных и уверенных в себе пра-пра-племянников и племянниц, которые всегда присутствовали при Ганни, чтобы понять, что они вряд ли были людьми, которых сломили трудности. Некоторые из них, как Брайс Миллер и его друзья, превратили эту самоуверенность в откровенную дерзость.

- ...так прекрасно, - заключила она свою маленькую тираду. - Я вижу, что вы не даете мне выбора. Вы, - последовало еще одно слово на языке, которого Хью не знал. Это походило на совершенно другой язык, чем тот, из которого она извлекла проклятие всего пару минут назад. Среди прочих своих навыков, Ганни была опытным лингвистом. Хью сам был хорошим лингвистом, но Бутре находилась в совершенно другой лиге.

- Вы всегда можете ругать меня на языке, который я знаю, Ганни, - сказал Хью. - На самом деле я толстокожий.

- Без шуток. Ты тролль.

Она снова принялась свирепо смотреть, но на этот раз на некоторых из ее пра-пра-внуков.

- Я ни за что не позволю никому другому, кроме себя, торговаться с Баллрум. Если эти кровожадные ублюдки собираются кого-то убить, пусть они убивают старую женщину. И ее наиболее проблематичное потомство.

Ее маленький указательный палец начал тыкать в толпу.

- Эндрю, ты идешь. Также ты, Сара, и Майкл.

Палец двинулся дальше, указывая на приятного вида молодую женщину по имени Оддни Энн Родне. Она была потомком брака между одной из женщин клана Бутре и бывшим рабом, который десятилетиями ранее был освобожден в первой битве между кланом и работорговцами.

- Оддни, мне понадобится здравомыслящая женщина, держащая меня в курсе дел сумасшедших. Перестань дуться, Сара, ты также сумасшедшая, и ты хвасталась этим. И...

Палец двинулся дальше и остановился на плотно теснившемся трио.

- Вы трое обязательно, иначе станции не будет, когда я вернусь.

Хью сделал все возможное, чтобы не поморщиться. Брайс Миллер, Эд Хартман и Джеймс Льюис были не теми людьми, которых он выбрал бы для участия в их рискованной миссии ведения переговоров с самыми известными убийцами галактики. Менее чем через сутки после их состоявшегося знакомства Марти Гарнер наделила их прозвищем "три подростка Апокалипсиса". Хью также не включил бы и Эндрю Артлетта, о котором Марти говорила, что он выделялся как недостающее четвертое бедствие.

Видимо, Бутре была достаточно уверена, что ей удастся заключить сделку с Баллрум, так как она больше была озабочена удалением наиболее буйных членов ее клана от того места, где они могли бы сеять хаос в ее отсутствие, нежели тем, как Джереми Экс будет реагировать на них. Хотя...

С Ганни Эль, кто знает? Она, возможно, узнала достаточно о Джереми, чтобы понять, что он, скорее всего, будет более очарован такими, как Брайс Миллер, чем обидится на них. В конце концов, не скажешь, что слова "дерзкий" и "наглый" никогда не относились к нему самому.

Но все, что Хью сказал, было: