Факел свободы

- Прости, мама - прости! - Он вытянул руки перед собой, сведя запястья вместе. - Виновен по всем пунктам обвинения, офицер. И я не могу даже утверждать, что мои родители не учили меня лучше, когда я рос.

- Я слышала, что ты получил правильное воспитание, - сказала ему мать, сверкнув темными глазами. - Я должна признать, однако, что всего секунду или две назад мне было бы трудно поверить в этот слух.

- Чуть полегче, Крис, - вмешался Томас МакБрайд с собственным смешком. - Обвиняемый признал свою вину и отдался на милость суда. Я думаю, немного милосердия не помешает.

- Чепуха! - постановил Захария со своего конца стола. - Книжкой его по заднице, мама! Отправить спать без десерта!

- О, я не могу так поступить с ним, - ответила Кристина. - У нас морковный пирог с глазурью из сливочного крема.

- О, боже. Твой морковный пирог? - Захария покачал головой. - Это было бы жестоким и необычным наказанием.

- Да, было бы, - решительно согласился Джек.

- Ну, спасибо, - сказала мать с ямочками улыбки. Затем выражение ее лица немного посуровело. - Серьезно, Джек, ты рассеян весь вечер. Это как-то связано с твоей работой и можешь ли ты говорить об этом?

Голубые глаза Джека потеплели, когда он взглянул на нее через стол. Кристина МакБрайд была скульптором и художником, чьи световые скульптуры, в частности, высоко ценились не только здесь, на Мезе, но также и на рынках искусства Солнечной лиги. Она никогда по-настоящему не хотела, чтобы он пошел в правоохранительные органы, и еще меньше - в службу безопасности. Это была работа, которую, она знала, кто-то должен был выполнять, но она боялась, что карьерный путь в службе безопасности может стоить души ее старшему сыну. Она не стояла у него на пути, особенно когда все профессионально ориентированные тесты СДСП подтвердили, насколько он хорош в этом, но ей это никогда не нравилось.

Его отец был более благосклонен, хотя у него было даже больше собственных сомнений. Сам он был старшим администратором в департаменте образования, и никогда не делал секрета из того, что испытал облегчение и радость, когда Джоанна, старший ребенок его и Кристины, решила заняться детским образованием. Их вторая дочь - и их младший ребенок - Арианна, как оказалось (не удивительно), разделяла научные способности Захарии. Она была химиком и, несмотря на относительную молодость (ей было всего сорок девять стандартных лет) недавно стала научным советником генерального директора правительства системы Меза. Семья МакБрайд могла спокойно гордиться своим вкладом в Соответствие и родной мир (что было не всегда одним и тем же), но нельзя было отрицать, что оба родителя Джека беспокоились за него.

"И не без оснований", - подумал он. Ему удалось сохранить на лице легкое и полунасмешливое выражение, но это было трудно. Точно так же, как было трудно осознать, что прошел едва ли стандартный месяц с момента его первого разговора с Симоэнсом. Казалось невозможным, что он мог так сильно осознать - и подавить - боль другого человека и ее неизбежный конечный результат за такой короткий период. И все же он сделал это... и с этим становлением, впервые за долгое время, он точно понял, почему его мать хотела, чтобы он делал что-то еще в жизни.

- В некотором смысле, мама, - сказал он ей, - я действительно хотел бы поговорить об этом с тобой. Я думаю, ты, вероятно, была бы в состоянии помочь. К сожалению, это связано с работой, поэтому я не могу это обсуждать.

- У тебя нет... неприятностей? - тихо спросила она.

- У меня? - Его смех был, по крайней мере, на три четверти подлинным, и он покачал головой. - Поверь мне, мама, у меня нет каких-либо неприятностей. Это просто...

Он остановился на мгновение, затем пожал плечами.

- Я не могу по-настоящему говорить об этом, но как полагаю, могу сказать вам, что просто один из людей, за которых я отвечаю, в данный момент испытывает большую личную боль. Это на самом деле не имеет никакого отношения к его работе, или ко мне, но... ему больно. И хотя причина страданий никак не связана с его работой, это тот момент, когда его эмоциональное состояние может начать влиять на качество его работы. И в силу характера его занятий и моей работы, я один из очень немногих людей, с которыми он может поговорить об этом.

Он взглянул на Захарию краем глаза и увидел его подтверждение, что Зак точно понял, о ком именно он говорил. Голубые глаза Захарии потемнели, и Джек понял, что он тоже сравнивает их семейную жизнь с тем, что случилось с Херландером и Франческой Симоэнс.

- О, мне жаль это слышать! - Моментальное сочувствие Кристины было подлинным, и она протянула руку, чтобы положить ее на предплечье сына. - По крайней мере, если он может говорить об этом лишь с несколькими людьми, я знаю хотя бы одного из них, кто будет сочувствовать, - сказала она.

- Я стараюсь, мам. Я стараюсь. Но это один из тех случаев, когда на самом деле никто не может сделать ничего, чем просто слушать. - Он покачал головой, его глаза помрачнели. - Я не думаю, что у этой истории будет счастливый конец, - сказал он тихо.