Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется

Они переживают из-за всевозможных опасностей, которые подстерегают их «где-то там». Стихийные бедствия убивают множество людей, болезни распространяются по миру, самолеты падают. Все это случается где-то там, за линией горизонта. Странно, не правда ли? Таких ужасных вещей не происходит «здесь», в безопасном месте, где живем мы с вами. Но где-то там они происходят едва ли не каждый день. Только не забывайте, что за «где-то там» скрываются миллионы мест, в то время как вы живете только в одном. Само собой, где-то там случается гораздо больше плохого, ведь «где-то там» гораздо больше, чем «здесь». Даже если бы все места «где-то там» были такими же безопасными, как ваше, там все равно происходили бы сотни ужасных событий. Однако, если бы вы следили за каждым из этих мест, вы бы удивились, насколько безмятежно большинство из них. Каждое из них появляется у вас на экране лишь в тот день, когда там случается какая-нибудь катастрофа. В остальные дни вы об этих местах и не слышите.

Сравнивайте и делите

Завидев в новостях одинокую цифру, я всегда задаю себе множество вопросов: с чем ее следует сравнивать? каким был этот показатель год назад? десять лет назад? каков он в сопоставимой стране или регионе? на что стоит поделить это число? каково целое, частью которого оно является? каково значение на человека? Я сравниваю показатели и только после этого решаю, насколько эта цифра важна.

Фактологичность

Фактологичность — это умение понять, когда одинокая цифра кажется внушительной (будь она хоть маленькой, хоть большой), и вспомнить, что можно получить обратное впечатление, сравнив ее с другой цифрой или поделив ее на другое число.

Чтобы контролировать инстинкт размера, познавайте все в сравнении.

Сравнивайте. Большие числа всегда кажутся большими. Одинокие цифры без контекста сбивают с толку, поэтому к ним стоит относиться с подозрением. Всегда ищите возможность сравнить показатели. В идеальном варианте делите числа.

80/20. Вам дали длинный список? Найдите в нем несколько крупнейших статей и первым делом изучите их. Вполне вероятно, они окажутся важнее всех остальных, вместе взятых.

Делите. Числа и показатели рассказывают разные истории. Показатели важнее, особенно если в сравнении участвуют группы разного размера. В частности, при сравнении стран и регионов ориентируйтесь на показатели на человека.

Глава шестая. Инстинкт обобщения

Отчего мне пришлось солгать по поводу датчан и почему бывает выгодно построить половину дома

Ужин подан

Оранжевое солнце садилось за акацией в саванне провинции Бандунду к югу от реки Конго, в половине дня пути от конца асфальтированной дороги. Именно там люди живут в крайней нищете: они отрезаны от мира горой, за которую не заходит ни одна дорога. Мы с моим коллегой Торкильдом целый день расспрашивали жителей этой отдаленной деревни о том, чем они питаются, и теперь они хотели закатить для нас пир. Никто еще ни разу не приходил к ним, чтобы узнать об их проблемах.

Как и шведские крестьяне сто лет назад, жители деревни показывали свою благодарность и уважение, подавая гостям лучшие блюда, которые только могли приготовить. Вся деревня столпилась вокруг нас с Торкильдом, когда нам протянули тарелки. На двух больших зеленых листьях лежали две освежеванные жареные крысы.

Меня чуть не стошнило. Затем я заметил, что Торкильд начал есть: мы оба не на шутку проголодались после целого дня работы без перерыва на обед. Жители деревни выжидающе смотрели на меня и улыбались. Я должен был съесть крысу — и съел ее. Она была не так уж плоха и на вкус напоминала курицу. Из вежливости я постарался показать, как мне нравится угощение.

Настало время для десерта: мне принесли другую тарелку, полную крупных белых личинок с кокосовой пальмы. Действительно крупные — каждая длиннее и толще моего большого пальца, — они были обжарены в собственном жире. Я задумался, прожарены ли они. Казалось, они шевелились. Жители деревни с гордостью предлагали нам этот деликатес.

Не забывайте, я глотатель мечей. Теоретически я могу протолкнуть в горло что угодно. В еде я тоже непривередлив: однажды я ел кашу из комаров. Но нет. Съесть личинку я не мог. Их головы напоминали коричневые орешки, а жирные тела — прозрачный морщинистый зефир. Сквозь кожицу я видел внутренности. Мне показали, что нужно раскусить личинку надвое и высосать содержимое. Я понимал, что меня стошнит, если я попробую хоть одну из них. Но мне не хотелось оскорблять местных жителей.

Вдруг мне в голову пришла спасительная мысль. Улыбнувшись, я с сожалением сказал:

— Простите, но я не могу есть личинки.

Торкильд удивленно взглянул на меня. У него изо рта уже торчала парочка личинок. Он обожал их. Торкильд работал миссионером в Конго, где они целый год скрашивали ему каждую неделю.

— Понимаете, мы не едим личинок, — пояснил я, стараясь говорить как можно убедительнее.

Деревенские жители посмотрели на Торкильда.