Фактор беспокойства (СИ)

— Ох! Извините меня господин Мэр! Не смог удержаться. В чём — в чём, но в военном шпионаже меня обвиняют впервые. Нет, всё намного проще и к шпионажу не имеет никакого отношения. Да и не долго эта модель будет «самой современной», век современных «самых — самых» довольно короток. Три-пять, максимум восемь лет и на их смену приходят новые «самые современные». Вам ли этого не знать? Да и подробные технические характеристики самолёта давно уже опубликованы во всех журналах лётной тематики и в специализированных авиационных справочниках и каталогах США и Европы. Но вот производственные секреты, подробные чертежи, технологические карты или особенности промышленной технологии сборочных цехов меня не интересуют совершенно. Видите ли, у меня есть своя маленькая слабость, или «хобби», как это называют англичане. Я люблю летать и по возможности стараюсь делать это регулярно, но желательно на самых современных самолётах. Практически у всех людей есть свои подобные «невинные увлечения». Кто-то, например, как Ваш Президент, увлекается мирным и безобидным коллекционированием редких почтовых марок… — а горло-то от волнения пересохло! Делаю небольшой глоток уже успевшего остыть чая и продолжаю:

— Известный нам обоим американский писатель и журналист Эрнест Хемингуэй, что сейчас пишет захватывающие репортажи в американские газеты с обоих Латиноамериканских фронтов, в свободное время обожает африканское сафари и коллекционирует шкуры хищных животных. Которые предпочитает добывать самостоятельно, невзирая на сопряжённый с этим риск. Сейчас он рискует не меньше, так что даже не могу с уверенностью сказать, что привлекает его более всего, риск охоты или опасности войны. Но вот я предпочитаю «коллекционировать» новые самолёты. Будет правильнее сказать, что даже не сами эти воздушные аппараты, а тот азарт, что связан с освоением новой и пока непокорной тебе машины. И то, ни с чем не сравнимое восторженное ощущение полёта, на полностью освоенной и послушной твоим рукам технике. Впрочем, кому я об этом рассказываю? Вы же сами в прошлом пилот и прекрасно меня понимаете. Если сможете мне в этом помочь, я буду Вам искренне благодарен! — с надеждой смотрю на своего визави и в напряжении ожидаю ответа.

Ла Гуардия вновь откидывается на спинку кресла, сцепляет на животе пальцы рук и прикрыв глаза ненадолго «засыпает». Теперь он вновь сосредоточенно о чём-то размышляет, но ни ошеломления, ни скептицизма на его лице уже нет. Он услышал «мой интерес» и тот ему понятен. Спустя несколько минут он «приходит в себя»:

— Мистер Лапин, я постараюсь Вам помочь. Но возле Нью-Йорка нет военно-воздушных баз и военный самолёт даже я не вправе приказать без важной на то причины перегнать на гражданский аэродром. У меня нет таких полномочий и военно-воздушные силы США мне не подчиняются. Так что если Вы всё ещё хотите «прокатиться на Пишутере», то придётся посетить военную авиабазу. Вот это я Вам устроить смогу. У меня есть достаточно влиятельные друзья в государственном департаменте и среди конгрессменов. Полагаю, что они мне не откажут в этом «маленьком капризе» в обмен на Ваше негласное содействие в подготовке будущей экспедиции в Перу, в качестве технического консультанта. Если Вас устраивает такой чейндж, то будем считать, что наша сделка заключена. Но до ближайшего военного аэродрома где базируются «Боинги» более шести сотен миль. Вы готовы к такому путешествию?

— Не вижу в этом никаких затруднений, мистер Ла Гуардия. Мой личный «Parks — P2A» стоит в ангаре на поле Рузвельт Филд. В случае необходимости «Кузнечик» прыгнет даже на тысячу километров, мне не привыкать к таким перелётам.

— «Кузнечик»? Что за странное прозвище для самолёта?

— Так его называл прежний владелец, а я не стал ничего менять. Он полностью оправдывает своё имя.

И спустя всего две недели после нашего разговора мой «Кузнечик», взлетев ранним утром с аэродрома в Нью-Йорке ближе к вечеру приземляется уже на взлётное поле возле Дейтона, небольшого городка штата Огайо. Прямо на авиабазу ВВС США «Райт Филд». Уж не знаю за какие такие «ниточки» подёргал Мэр Нью-Йорка своих друзей, но обещание «по сделке века» он выполнил полностью.

* * *