Фактор кролика

Тишина напоминала мертвую зыбь на море. Из моих наблюдений за столкновением человека с кроликом следовало, что человек проиграл. Игуана лежал на спине и пустым взглядом смотрел в потолок Парка приключений. В нем не осталось ничего от сквернословившего злобного типа, каким он был всего секунду назад.

Кролик почти не пострадал. Только снова лишился уха.

Чтобы уместить Игуану в багажник машины, пришлось слегка изменить геометрию его тела.

Я завел двигатель, медленно проехал к другой стороне здания и посмотрел на входные двери. Они были закрыты. Камеры видеонаблюдения не работали. Кролик стоял на месте, снова с обоими ушами. Возможно, мне помог предыдущий опыт, но я водрузил на место кролика и замел все следы удивительно быстро. Однако убедился, что еще одной схватки ухо не переживет. Я провозился с ним, очищая, ремонтируя и приклеивая обратно, почти столько же времени, сколько со всем остальным. Зато теперь ухо было надежно закреплено на голове кролика, и вряд ли при беглом взгляде кто-нибудь обнаружил бы на нем следы рукопашного боя.

Я еще секунду смотрел на Парк приключений, но не потому, что хотел в чем-то удостовериться, а просто потому, что он был передо мной. Я помнил свой первый день здесь — как я хотел избавиться от Парка, как считал каждую проведенную здесь минуту потраченной впустую. Теперь я видел в нем нечто, нуждающееся в защите и заслуживающее этой защиты. Я знаю, что люди используют слово «любовь» в самых разных значениях и контекстах, говоря о чем угодно, от стирального порошка до бабушек, от мюсли до места будущего отпуска, но мое сердце колотилось, а разум вскипал от мысли о том, что кто-то смеет угрожать моему Парку приключений. Я должен был это сказать — хотя бы самому себе.

Этой мой Парк приключений. Я люблю его и сделаю все, чтобы его спасти.

Дорога была мне уже знакома. Количество машин уменьшалось вместе с количеством полос на шоссе. Ночь становилась все темнее. Фары освещали тонущие во тьме повороты. На грунтовой дороге я наконец остался один. Я узнал знакомый перекресток и, приближаясь к нему, сбавил скорость. Свернул на дорогу, поднимающуюся вверх, достиг вершины холма и начал спускаться с другой стороны; вырулил из-под защиты рощи и вскоре моим глазам впереди чуть справа предстал сарай.

Верил ли я, что Здоровяка нет дома?

Я уже не в первый раз нагрянул на его ферму без предупреждения. Если он дома, я скажу, что пришел просто поговорить. Время суток — не проблема. Он не ведет свои дела в рамках стандартных деловых практик. И я сомневался, что его сильно волнуют строго установленные часы работы. Я не видел никакого смысла в том, чтобы демонстрировать ему содержимое машины. Игуана лежал в багажнике, укрощенный навсегда. Маловероятно, что он выбежит во двор и удивит нас чем-нибудь.

Это классическая иллюстрация старого правила: первым делом исключи все невозможное. В данном случае невозможным было бы просто развернуться и уехать обратно. Затем надо посмотреть, какие варианты остались. И тут есть только одно направление: полный вперед. Начинать надо с того, что поддается решению, после чего можно двигаться дальше.

Я вырулил на грунтовку.

Секунду спустя я развернулся на дорогу, ведущую во двор, и продолжал ехать с такой скоростью, как если бы решил нанести хозяину дома неожиданный визит. Дорога показалась мне невыносимо долгой. Свет фар скользил по дому и двору. Я открыл окно, выключил двигатель, но оставил гореть фары. Прислушался. До меня не доносилось даже шелеста листвы под ветром, не говоря уже о птичьем пении. Стояла такая поздняя осень, что даже комары перестали жужжать. Я почувствовал запах влажной земли, к которому примешивался едва уловимый намек на цветущие растения, как последнее напоминание о лете.

И что-то еще.

Булочки с корицей.

Посреди ночи.

Я выключил фары и стал ждать. Дом оставался темным, за исключением неяркого света в левом окне. Я уже знал, что там располагается кухня.

Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы проанализировать результаты своих наблюдений, и я пришел к выводу, что у меня нет альтернативы. Придется зайти и съесть еще одну гигантскую булочку с корицей, хотя обычно в это время я уже сплю. Скорее всего, Здоровяк будет следить за мной, пока Игуана покоится в багажнике машины. Это далеко не оптимальный вариант, но если для спасения Парка мне понадобится выдержать избыток углеводов в столь поздний час, я это сделаю.

Я глубоко вдохнул, вылез из машины, подошел к дому, поднялся на крыльцо и стал ждать, когда откроется дверь. Подождал еще немного. Ничего не происходило. Я надавил на кнопку звонка, к которой в прошлый раз не успел даже прикоснуться. Звонок пронесся по темному дому. Я еще подождал. Никакого движения внутри дома. Я посмотрел на дверь и взялся за ручку. Она повернулась.