Фактор мести

— С чего ты взяла? — он нервно сглотнул. Ага, значит, задела что-то в его душе. — Может, и не подлец, но почему же, по-твоему, хочу казаться им? Объясни.

— Не собираюсь! — возмутилась я. — Ты чертов урод, который убил моего папу! Зачем ты это сделал? Потому что он знал, кто ты? — сорвалась я, и понеслось. — Зачем ты вообще пошел в дом моей семьи? И как ты оказался в Далласе, если Антрисвил находится в Уэйко? А? Объясни ты мне! Мне нужны ответы!

Эндрю снова обнял меня. Я ощутила тепло его тела и биение сердца, хотя не должна была чувствовать. Сердце вампиров не бьется, но его билось. Это значит, что он, в самом деле, любит меня. Сильнее прежнего захотелось причинить Эндрю боль. Ненавижу его еще и за ту слабость, которую он во мне рождает!

Настойчивые руки гладили спину, и это не вызвало никакого отвращения, наоборот, мне нравилось то, что он делает, от этого я начинала ненавидеть его еще сильнее. С каждым новым прикосновением.

— Что ты делаешь? — прошептала я.

— Обнимаю тебя, — спокойно сказал Эндрю.

Он теребил мои волосы, прикасался к шее, нежно массировал плечи. Меня охватила паника, приоткрытые губы затряслись, холодная дрожь пробежала вдоль позвоночника. Время остановилось. Эндрю наклонился к моему лицу, наши взгляды встретились; губы оказались так близко, что я чувствовала свое дыхание. Кончик его носа коснулся моего…

— Я хочу защитить тебя. Пойдем, — прошептал Эндрю, вместо поцелуя.

Его терпению можно только позавидовать.

— Нет, — так же тихо произнесла я и отстранилась от него. — Ни за что!

— Как бы вскоре не пришлось умолять меня вернуться, — хмыкнул Эндрю.

В его глазах отразилась надменность. Так смотрят победители или гордецы.

— Не обольщайся, красавчик, — прыснула я и оставила его в мертвом одиночестве.

Глава 33

Шорох листвы под ногами сопровождал меня по пути домой. Холодный воздух неприятной дрожью отзывался на коже. Я прикусила губу, отчаянно борясь с желанием расплакаться, упасть на колени и закричать, что есть мочи. Но в который раз взяла себя в руки, глубоко вздохнула и прибавила шаг.

Как же я смертельно устала!

Войдя в дом, заскочила в кухню, налила в кружку лимонада. Сделав большой глоток, захлебнулась и под аккомпанемент кашля поднялась в свою комнату. Не раздеваясь, упала ничком на кровать. Хотелось поскорее забыться. Благодаря внушению Кевина я стала видеть красивые сны вместо кошмаров. Хоть что-то хорошее он оставил на память. Но на этот раз все было иначе: красота сна закончилась вместе с предательством, которое змеей заползло в мой дом. Не понимаю, я сплю или это наяву?

Передо мной распахиваются высокие двери. Смотрю в огромный зал, где свечи в канделябрах тускло горят на стенах. Вхожу в зал, кишащий вампирами. Мужчины одеты в смокинги, женщины — в вечерние туалеты. В зале царит атмосфера празднества, но лично на себе ловлю косые взгляды, чувствую надменность.

Я одета в пышное черное платье, которое обтягивает округлившийся живот. Внутри меня развивается жизнь. На голове маленькая черная шляпка, с которой спадает такого же цвета вуаль, прикрывая заплаканное, испачканное тушью лицо. Но что-то не дает покоя… Медленно иду дальше. Вижу алтарь и мужчину в белоснежном смокинге, стоящего спиной ко мне. Он оборачивается, довольно улыбается… Это Адриан. Его многозначительный хищный взгляд заставляет замереть в дверном проеме. Несмотря на нежелание стать его женой, переступаю порог и медленно под мелодию Моцарта иду к нему...

В этом месте я проснулась и, сев в кровати, вытерла со лба пот. Какое счастье, что это только сон. Прогнать осадок, оставшийся после сновидения, никак не получалось. Искать в очередном кошмаре логический смысл просто некогда, потому что опаздывала в бар. Я ведь обещала Дуайту быть к открытию, зная, что он уезжает в Уэйко за товаром. На сборы всего час. Кошмар!

Натянув джинсы и футболку, растерянно носилась по дому в поисках ключей, которых почему-то не оказалось в сумочке. И куда же угораздило засунуть связку? Время поджимало. Я уже собралась звонить Кэти, чтобы попросить за мной приехать, но в ту минуту, когда оказалась в прихожей, в дом вошел Антон. В одной руке он держал небольшую коробочку, а во второй — мои ключи.