Фактор внешности

Юшка согласилась. Возможно, Ротти и не имела лесбийских наклонностей, но Юшку она любила. Относилась к ней с поистине материнской заботой и тратила немало сил на то, чтобы устроить ее будущее. Я думаю, она видела в Юшке по-настоящему невинное создание, эдакий неприкаянный свободный дух, почти по-дикарски непосредственный и открытый. Несмотря на свои пасхальные и рождественские визиты в церковь и симпатию к иудаизму, Роттвейлер все же была язычницей в глубине души. Она не верила в Бога, но верила в богов. Произнося свое обычное невинное восклицание «О Боже!», подозреваю, она обращалась не к Единому, а к Зевсу. Хелен не сомневалась, что «Мейджор моделз» находится под покровительством Афродиты и девяти муз, и я не удивился бы, узнав, что она верит в привидения, эльфов и прочую нечисть.

За три недели усердной работы после знакомства с Роттвейлер Юшка получила огромное количество предложений от французского «Эль» и американских «Вога», «Космоса» и «Аллюра». Она поселилась в роскошных апартаментах в дорогом предместье, где уже купили себе дома и квартиры многие преуспевающие модели. Роттвейлер тоже приобрела собственность неподалеку от ее жилья. Однако такое соседство имело и плюсы, и минусы. В частности, все эти молодые девушки, будучи соперницами, нередко шпионили друг за другом. Они разглашали подробности частной жизни тех, к кому относились недоброжелательно, что служило постоянным источником конфликтов в агентстве, которые приходилось улаживать Роттвейлер.

Однажды Роттвейлер позвонил Майк Маккии, приятный молодой фотограф-англичанин. Он попросил поскорее приехать в его студию – с Юшкой что-то не так. Роттвейлер прибыла немедленно и обнаружила Юшку в слезах из-за того, что Дирк Уэстон, лучший из визажистов, не может подкрасить ее темные глаза как надо.

Не имеет значения, каким образом Роттвейлер удалось заставить ее послушаться, но Юшка уступила уговорам и согласилась на такой макияж, который ей могли тогда предложить. Роттвейлер нередко брала с собой Юшку не только в модельные студии, но и когда посещала своих знакомых на телестудиях, где не без гордости демонстрировала свою подопечную. Роттвейлер готова была простить ей очень многое и, как правило, выгораживала даже в тех случаях, когда та была объективно виновата. Однажды Рашель, которая с самого начала стала соперничать с Юшкой и нередко жаловалась на нее, рассказала, что Юшка пригласила пожить у себя одного русского парня, диджея по имени Влад, обретавшегося на Брайтон-Бич, и даже терпит от него регулярные побои, поскольку побаивается его связей с бандитами. Кое– кто, впрочем, поговаривал, что сама Роттвейлер питала странную слабость к русскому диско и слушала его в машине. Но с этой историей она решила разобраться по– свойски – в один прекрасный день приехала к Юшке и, переступив порог, громко крикнула:

– Я пришла повидаться с Владом!

– Вы кто? – уставился на нее молодой человек.

– Издатель журнала «Вэнити фэйр».

– О, это потрясающе! Просто легенда!

Ротти принялась охать и ахать, притворно восторгаясь обстановкой и отделкой квартиры.

– Русские любят шик и очень хорошо в нем разбираются! Мне просто необходимо принять к сведению ваше мнение по многим вопросам, тем более что русские входят в моду. Ваша икра, шампанское, блины, водка – это все сводит с ума Нью-Йорк.

Она моментально заметила, что достигла цели и сумела расположить к себе парня.

– Да, вы знаете, туту вас многие не прочь побывать, даже Шарон Стоун собирается приехать в гости…

Шарон Стоун действительно впоследствии приезжала к Юшке в сопровождении высокого статного мужчины.

Влад оказался симпатичным светловолосым молодым человеком в джинсах от Версаче, совсем не таким, как ожидала Ротти, которая рассчитывала встретить громилу со сломанным носом.

– Одна дама из журнала «Фэнтези», – сообщила Роттвейлер, – хочет устроить вечеринку для Шарон Стоун…

– Садитесь, пожалуйста, – галантно предложил русский.

Роттвейлер уселась на столик напротив Владимира.

– На самом деле вечеринку организовывает «Вэнити фэйр».

– Хотите выпить? – спросил Влад.

– Водку? – уточнила Роттвейлер. – Да! Да! – добавила она по-русски.

Она посмотрела на бокал водки, стоящий на комоде, и глаза у нее заблестели.

– Владимир, – пропела она так сладко, как только умела, когда ей необходимо было чего-нибудь добиться, – могу ли я поговорить с вами с глазу на глаз?

– О да, конечно. – Он улыбнулся и повернулся к приятелю вполне бандитского вида: – Борис, не проверишь, все ли там, в порядке с лампой в коридоре?

Борис молча исчез за дверью.

– Так вы говорите, «Вэнити фэйр», – улыбаясь, уточнил Владимир. – Я всю жизнь мечтаю встретиться с Шарон Стоун…

– Держу пари, вам это удастся, – заверила Роттвейлер. Порывшись в глубине сумочки от «Биркин», она вытащила оттуда пистолет и направила его прямо на Владимира. – Заткнись и слушай меня, чертова задница, – процедила Ротти сквозь зубы.

Русский, опешив от неожиданности, тем не менее улыбнулся, уставившись надуло пистолета.

– Это не шутка. Если ты еще не понял, обещаю тебе пышные похороны.

Тут уже Влад перестал улыбаться.