Фактор внешности

– Выглядит превосходно.

– Замечательно.

– Но больше я ничего не узнал о ней.

Роттвейлер закатила глаза. Она все еще ждала от меня подробного отчета о полете, но я готов был стоять намертво. Я знал: стоит упомянуть ненавистное ей имя, и Ротти разозлится, но я также понимал, что она хочет его услышать.

– Как ее работа?

– Не в курсе. Мы только поздоровались. С ней разговаривала Сьюзан, я – нет.

– Тебе следовало поговорить с ней. Может, Юшка нашла себе, наконец, порядочного мужчину. Как она поживает?

Мисс уставилась на меня в упор, нахмурившись так, что линии ее подведенных бровей сошлись на переносице, как раз там, где у нее был третий глаз, как мне всегда казалось. Роттвейлер вытащила сигарету из пачки, и я дал ей прикурить, хотя официантка посмотрела на меня косо. Курить запрещалось. Она попыталась сделать нам замечание, но Ротти посмотрела на нее таким взглядом…

– Ты сам знаешь, я сделала эту девчонку супермоделью.

– Но ведь не ее одну.

– А у него никогда не было настоящих супермоделей.

– У нее было много покровителей, – заметил я.

– Да, много. Но издатели не способны сделать тебя супермоделью.

Она имела в виду несколько особо выгодных контрактов Юшки.

Роттвейлер стряхнула пепел с сигареты в маленькое блюдце, которое ей, наконец, вместо пепельницы принесла официантка.

– Я хочу, чтобы мы вернули ее. Ради ее же блага.

– Понимаю. Она очень хороша.

– Конечно, хороша. Бедняжка!

Я все еще пытался защитить от нее свое сознание.

– У него никогда не было ни одной супермодели, – повторила Ротти с ужасающим напором.

– Почему?

– Не знаю.

Еще никогда я не слышал, чтобы Ротти признавала, что она чего-то не знает.

Она протянула руку к моему запястью и многозначительно пожала его.

– Чарли, ты должен понять. Для «Мейджор» это все. – Она замолчала, словно прислушиваясь к моему пульсу.

– Супермодели?

– Да. Я изобретаю их. Каждая в несколько мегатонн.

Я рассмеялся, но затем нахмурился:

– Мегатонн…

– Да. Это как новая бомба. Надо знать, сколько она должна весить. Настоящая бомба должна весить не тонны, а мегатонны, чтобы дать настоящий взрыв. Наши девушки в психологическом плане – это бомбы с весом в несколько сот мегатонн. Пойми, супермодель стоит в тысячи раз дороже простой модели.

– Понимаю.

– Он похож на перса, напоминает отца Шона Коннери с бородой…

– Что?

– Ты знаешь… и звучит он как Савонарола…

– Что?

Она продолжала говорить, но я не мог понять о чем.

– Он избавился от всех своих противников, но и с друзьями не был честен…

Я задумался, стараясь угадать, кого из исторических персонажей Ротти имеет в виду.

– Неужели ты хочешь, чтобы этот опасный человек получил в свое распоряжение бомбу в несколько мегатонн?

– Нет, – отозвался я, начиная понимать, о ком речь.

– Вот именно!

Она отпустила меня и прижала свою руку ладонью к столу. Официантка, почуяв неладное, ринулась к нам, но Ротти, повернувшись, коротко предупредила:

– Ничего не надо! – А затем, снова посмотрев на меня, уже тише добавила: – У него не должно быть супермоделей.

В это время принесли стейк, который обычно готовился довольно долго.

– Вы желаете что-нибудь еще? – спросила официантка.

– Да, – ответила Роттвейлер, – принесите мне яйцо всмятку и каперсы. Побольше каперсов.

ИСТОРИЯ ФАБРИКИ

Согласно данным моего телефонного справочника, в Нью-Йорке существовало сто двадцать три модельных агентства. Их можно разделить на три основные группы. Агентства, которые предпочитают сугубо американский среднестатистический тип внешности и используют моделей для рекламы дешевых сериалов, стирального порошка, быстрорастворимых супов, антидепрессантов и таблеток от головной боли и простуды. Затем агентства, которые нанимают миловидных глупышек для рекламы автомобильных салонов, распродаж в бутиках и модных показов. И наконец, третий тип агентств, которые нанимают моделей для вечеринок в элитных кругах или для сопровождения высокопоставленных лиц. Последние часто также называются эскорт-моделями.

Есть еще четвертый тип агентств, так называемые школы моделей, что само по себе звучит крайне нелепо, которые эксплуатируют наивность юных хорошеньких девушек, надеющихся и мечтающих в последних классах школы о быстрой высокооплачиваемой карьере в фэшн-бизнесе. Их «жертвы» никогда не попадают в настоящую фэшн-индустрию, но, как правило, платят немалые деньги за то, чтобы им сделали абсолютно бесполезные и бездарные портфолио.