Факультет боевой магии. Сложные отношения

Если бы я осталась, то поступилась бы своей совестью и потеряла Рихтера навсегда. Уйдя — разрушила свой брак. Раньше, по крайней мере, была надежда, что мы оба останемся живы. А теперь и в этом приходилось сомневаться.

— Пан Анджей… Ваше величество! Мне важно помочь Рихтеру. И хочется, чтобы все это, — я повела рукой, — поскорее закончилось. Мне казалось, что у меня есть средство, которое заставит сторонников канцлера сложить оружие. Приведет к миру. Но что, если это не так? Что, если все зря?

— Никто не может точно знать, правильно ли он поступает, к чему приведут его поступки, — ответил Анджей, грустно улыбнувшись. — И я тоже. Мы просто делаем то, что считаем верным. И молимся Богу, чтобы наши близкие не пострадали из-за наших решений.

— Вы спросили, окончены ли мои отношения с Мартином. Я не знаю. Но я точно не хочу, чтобы его казнили. И если я могу что-то сделать…

Взгляд Котовского чуть похолодел.

— Если бы он сейчас признал мое право на трон и оставил канцлера, я сохранил бы ему жизнь. Но, очевидно, он это не сделает. Ты способна повлиять на его решения?

— Нет, — пришлось признать мне.

— Тогда может получиться так, что у меня не останется выбора, София. Тебе не удастся вымолить пощады тому, кто в открытую идет против меня, если ты здесь для этого. Но зато, оставаясь со мной, ты спасаешь себя и свою семью. В том числе и ребенка. Потому что в любом другом случае вам пришлось бы потерять все и покинуть Грейдор. И это был бы не самый худший вариант. — Видимо, прочитав что-то на моем лице, роанец остановился. — Я напугал тебя. Извини. Тебе нужно отдохнуть.

Ульгре перестал казаться мне безопасным местом.

Котовский вызвал к себе на следующее утро. Когда я вошла в огромный тронный зал, то первым, кого заметила, был тот самый офицер в окружении нескольких гвардейцев, офицеров и солдат. Был здесь и Стефан Ланге, сильно возмужавший, но при этом утративший привычную жизнерадостность. Седрик маячил позади всех, бледный и подавленный. При виде меня он виновато отвел глаза.

— Заходи, София, — поторопил Котовский. — Прежде чем приступить к делам, мне бы хотелось уладить один вопрос с тобой и офицером Деллом. Он только что прибыл.

— Ваше величество, я не знал, что эта женщина — ваша гостья. Как я мог подумать, что вы можете иметь дело с женой предателя, — зло сказал офицер.

Я заставила себя пройти дальше, но остановилась с другой стороны трона, не желая приближаться к чуть не убившему меня мужчине.

— Значит, фрау Шефнер сообщила вам, что не враг мне. Вы ей не поверили. Но даже если и так. Почему вы ее ударили и чуть не сломали шею, как утверждают свидетели? — с обманчивым миролюбием спросил Котовский, кивнув в сторону Седрика и еще одного солдата, бывшего тогда у геликоптера.

— Она могла быть опасна, — повторил Делл то же, что сказал вчера.

— Эрид, фрау Шефнер угрожала вам чем-либо? Пыталась напасть?

— Нет, — ответил солдат, — только просила помочь тому боевому магу. Они пытались сбежать…

— Достаточно, — прервал его Котовский. — Я услышал что хотел. Офицер Делл, ваше оружие при вас?

— Да. Вы хотите лишить меня звания? Можете меня наказать, но я не считаю, что был не прав. И делал то, что нужно в тех условиях.

— Что считали нужным, — поправил Котовский и, подойдя к офицеру, властно протянул руку. Тот неохотно отдал револьвер. — Мне не нравится ваша предвзятость по отношению к магам. Да, многие из них нам сейчас враги, но не все. И проявляя столь чудовищное предубеждение, вы обращаете их против нас. Но, что хуже всего, ударив беззащитную женщину, сдавшуюся вам на милость, вы опозорили честь мундира и дали дурной пример своим солдатам.

— Будет трибунал? — напрягшись, спросил офицер. — Из-за этой суки?

Рука Котовского взлетела, и тут же раздался гулкий выстрел. Я даже не успела понять, что произошло, когда тело офицера повалилось на мраморный пол. Кровь никогда еще не казалась мне такой алой.

— Это военное время. Так что я сам вынесу наказание и приведу приговор в исполнение. — Император окинул взглядом замерших военных. — Я хочу, чтобы вы поняли. В моей армии нет места мародерам, насильникам и садистам. И вы все отвечаете передо мной — в том числе и за своих офицеров и солдат. А теперь можете идти. Господин Ланге, останьтесь.

Я тоже чуть не дернулась, но поняла, что Котовский не стал бы вызывать меня только для того, чтобы убить на глазах своего офицера. Тело быстро унесли и тут же вытерли пятно крови, но легче не стало. Ноги подгибались, на Котовского смотреть было как-то страшновато.

— София, мне жаль, что вы стали свидетельницей подобной картины, — огорченно сказал император. — Но тут лучше действовать не откладывая. Предлагаю переместиться в кабинет. Фрау нужно выпить, да и ты, Стефан, что-то побледнел.

Мы с Ланге украдкой переглянулись. Можно ли списать поведение Котовского на роанскую дикость? Или он — улыбчивый, доброжелательный и открытый — всегда был человеком, способным на хладнокровное убийство?