Факультет чудовищ

Элена снова начала всхлипывать. В последний раз видел ее плачущей, когда отец после очередной нашей стычки посадил обоих под арест и не пустил на бал к наместнику. Элена тогда имела виды на одного паренька, вот и ревела, обвиняя меня во всем, в чем только можно.

— Что ты ему сказала? — развернул сестру к себе.

— Что надо разобраться по-мужски и не давать себя в обиду.

— Вот дура! — оттолкнул глупую девчонку и пошел искать Ленора. Пусть сама разбирается с Айдорой. Может, вылетит из академии, и я вздохну спокойнее. Не тут-то было. Не прошло и десяти минут, как Элена догнала меня. Она молча шла рядом. Меня тоже не тянуло на разговоры. Я пытался угадать, где найти одного расстроенного мальчишку. Ленор любил воду. Поэтому стоило обыскать территорию вокруг озерца. Хотя вряд ли он хочет кого-то видеть.

Элены надолго не хватило.

— Ал, прости, — вцепилась она в мой локоть.

— Мне-то за что тебя прощать? — ответил чуть жестче, чем хотел. — Это же не мне ты посоветовала стать монстром и обрушить свою силу на другого студента.

— Но я же не думала…

— А когда ты вообще думала? — остановился я. — Элена, они не просто подростки. Они не могут контролировать себя. Поэтому запросто поубивают друг друга, стоит только сорваться. Я тоже хорош. Надо было выслушать его вчера, и он бы к тебе не пошел. Но ты, мисс Всезнайка, могла бы и пошевелить мозгами прежде, чем говорить.

— Я понимаю, — опустила она голову.

— Ничего ты не понимаешь! — ответил я и пошел дальше.

Элена не отставала. А я не собирался тратить время на то, чтобы ее прогнать. Просто забыл о ее существовании. Пусть идет, если хочет.

Возле озера замедлился. Куда мог забиться Ленор? Беседки? Вряд ли. Помнится, на другом берегу есть небольшая поляна, скрытая от глаз зарослями шиповника. Стоит взглянуть.

— Стой здесь, — приказал сестре, а сам свернул на едва заметную тропку. Прошел между колючих стен шиповника и очутился на поляне. Нашелся! Ленор сидел на скамейке и смотрел на водную гладь. Его плечи подрагивали — парнишка никак не мог прийти в себя. Хотя если бы я попытался кого-то убить, тоже чувствовал бы себя не лучшим образом.

— Мучаешься раскаянием? — плюхнулся рядом.

Ленор вздрогнул и обернулся. Он даже не заметил, как я подошел.

— Оставьте меня в покое, — снова опустил голову.

— Оставлю. Обязательно. Но сначала поговорим.

— Вам некогда со мной разговаривать. У вас своих дел по горло.

Уел так уел. Что ж, раз может язвить — значит, жить будет.

— Ведешь себя как ребенок, — ответил я. — Зачем было хвостом махать? Не мог просто дать в глаз?

Ленор удивленно уставился на меня.

— Тебе что профессор Дагеор сказала? Разобраться по-мужски. По-твоему, драться с тем, кто слабее, в полную силу — это по-мужски?

— Н-не знаю, — пробормотал он. — Джастин первый обратился.

— Джастин — дурак. А раз ты последовал его примеру — значит, и ты тоже. Это же надо додуматься! А если бы вы пострадали?

— Я мог его убить, — вздохнул Ленор.

— Но не убил же. Скажи спасибо Дени. Он быстро меня нашел.

— А что мне было делать? Он все время меня оскорблял! И сам напросился на драку. Что мне было делать, профессор?

— В двух шагах от вас было поле для тренировок. Оно защищено от подобных случаев. Чего тебе стоило сделать несколько шагов и заманить Джастина туда? И дрались бы, сколько угодно, только в человеческом виде.

— Меня исключат из академии? — Ленор решил сменить тему.

— Не думаю. Но накажем — это точно. Обоих. Будете месяц по общежитию дежурить.

Ленор удивленно заморгал. А что? Пусть знают, что их чудовищный облик не освобождает от наказания. Поелозят тряпкой месячишку и больше драться не захотят.

— Спасибо, профессор, — сказал Ленор. — Простите, что подвел вас. Из-за меня у вас могут быть неприятности.

— Ты не меня подвел, а себя, — ответил я. — Ты мог серьезно пострадать. Кто знал, какая ипостась у Джастина? Но то хорошо, что хорошо заканчивается. Так что хватит сидеть тут и жалеть себя. Натворил дел — умей за них отвечать. Или хотя бы решись взглянуть в лицо последствиям.

— Да, вы правы, — кивнул парнишка. — Пойду к декану. Объясню все. Пусть назначает наказание.

Ленор поднялся и направился к общежитию, а я остался сидеть на скамейке. Жалость к себе — вредное чувство. Оно разрушает изнутри. Пусть лучше злится, крушит, что попадется под руку, — но не ставит на себе крест. Когда я ушел из дома, тоже какое-то время пытался вывернуть себя наизнанку, но потом понял, что в этом нет толка. Судьба дала мне шанс начать новую жизнь, и надо было воспользоваться этим шансом. Поэтому быстро пристал к балаганчику, и Аланел эр Дагеор превратился в бродячего комедианта. Эти восемь лет я был счастлив, хоть и трудностей хватало. Нелегко было оставить замашки аристократа и стать обычным человеком. Но оно того стоило.

Раздались тихие шаги. Попросил же Элену держаться подальше. Но сестра решила, что раз наш разговор с Ленором закончен, она может присоединиться ко мне. Элена села рядышком и молчала, разглядывая сложенные на коленях руки.

— Зачем пришла? — спросил я.

— Извиниться, — вздохнула она.

— Уже извинялась.