Факультет. Том 4

Подойдя к первому попавшемуся прилавку, я спросил у продавца-горгуна (в этот момент он пытался впарить пару неказистых носков из шерсти проходящей мимо сильфе, но та лишь нос поморщила):

— Мне нужен Тью. Где его лавка? — Задавая вопрос, я почесал нос, прикрывая ладонью зубы.

— Хто? — рыкнул горгун. — Тью? Это какой именно Тью? Который вчера умер? Или который месяц назад разорился? Или которого жена бросила? Или который избил мертвоеда до полусмерти и пойман охраной? Или который пьёт уже три дня? Или у которого сувениры хреново продаются, потому что сувениры всегда хреново продаются? Или который…

— Который полумаг. Он уот, — перебил я его.

— Так бы сразу и сказал, тупой ард! — Горгун махнул лапищей себе за спину. — Уот Тью там, девяносто восьмой ряд.

— Это у него сувениры?

Горгун усмехнулся.

— Нет, болван. Уж лучше сувениры, чем как у Тью. Он целый год где-то пропадал, а теперь вернулся и пытается забрать назад свою лавку, а заодно и свою жену, которая больше ему не жена. Она ж его похоронила и спуталась с другим уотом, а тот оказался не промах, усыновил детей Тью и заодно его лавку загрёб. Аха-а-ха-аха-а-а!

Горгун захохотал жутким ухающим смехом, ну а я поспешил слиться с толпой. Мне было глубоко плевать, какие у Тью проблемы, потому что ещё одной проблемой у него вот-вот станет больше.

Моему появлению он вряд ли обрадуется, да и радовать его в мои планы не входило…

Книга 4. Эпизод 16

Разговорчивый мне попался горгун.

Видимо, на рынке они все такие, хотя Сьюн упоминала ещё в школе, что горгуны немногословны. Наверняка, это касалось только военных, а не рыночных торговцев. Тут если будешь молчать — нихрена не продашь.

До лавки Тью я шёл так, будто преодолевал чудовищные волны сопротивления: народу было столько, что постоянно приходилось уворачиваться, чтобы не сшибли на землю, не отдавили ноги или не прижали к прилавку.

Крупные горгуны в военной форме армии Кузо вообще будто не умели отходить в сторону — шли напролом, через толчею. Их красно-чёрные кителя и ящероподобные морды постоянно мелькали в толпе.

Я старался обходить их стороной, но пару раз всё же случайно сталкивался плечами. В ответ слышал лишь короткий рык, означающий что-то в духе: «С дороги, тупой ард!», после чего про меня тут же забывали.

Костюмчик арда делал меня практически невидимым.

Все плевать на них хотели, на этих ардов. Не владеешь силой — жить тебе в дерьме. Даже мертвоеды, снующие под ногами, не особо жаловали парней из низшей касты полумагов: то и дело фыркали и отталкивали меня, если видели на пути.

Ну а сильфы — эх, красивые всё же, заразы — брезгливо морщили нос, а порой и прикрывали его, будто от меня воняло (тут не спорю: воняло ещё как — шмотки полумага попались мне уж слишком грязными).

Каждый ряд прилавков был отмечен высокими столбами с табличками. Я изредка поднимал голову, чтобы посмотреть на них. Пятнадцатый… Двадцать восьмой… Пятьдесят пятый… Восемьдесят второй… Девяносто первый…

Чем дальше я шёл, тем многообразнее становился рынок.

Тут тебе и забегаловки с раздачей еды; и уличные артисты-мертвоеды, барабанщики и фокусники; и зоопарк с мелкими монстрами; и тележки с напитками; и зазывалы на кулачные бои и азартные игры.

Но больше всего народу стояло у тира.

Там вместо обычного оружия отбросы использовали своё чёрное райфу: полумаги швыряли в мишени огненные шары и псионные волны, мертвоеды метали криптонные кинжалы, горгуны хлестали энергетическими кнутами, а сильфы стреляли из луков мерцающими стрелами.

Да уж, если все эти ребята узнают, кто именно бродит рядом с ними, мне очень не поздоровится.

Добравшись наконец до девяносто восьмого ряда, я отошёл к ближайшему прилавку, но соваться с вопросами к торговцам не стал. Вместо этого огляделся.

Здесь обосновались сильфы и полумаги-уоты.

Они торговали специями, глиняной посудой, крупами, сушёными ягодами, одеждой. Имелась и приличная забегаловка — там подавали яичную болтунью и настойки с закусками из стружек сушёного мяса.

В середине ряда выделялся и один магазин. Высокая цветастая крыша, сотни полок не только со специями, но и украшениями, одеждой и даже холодным оружием. За красиво отделанным прилавком торговали две женщины-полумага, потому что одна не справлялась с толпой покупателей. Эта лавка была тут самой процветающей и большой.

Теперь предстояло немного погреть уши.

Заметив несколько мётел у столба с табличкой «98», я взялся подметать. Причём с таким видом, будто всегда тут подметал.

Реакция последовала почти сразу.

— Пыль поднял, тупица! Совсем не соображаешь? Я тут крупой торгую, испортишь мне товар! Глаза-то протри! Уйди туда, вонючий ард!

Торговка-сильфа с ближайшего прилавка указала пальцем на двух ардов, тоже подметающих брусчатку, но у забегаловки, метров в пятидесяти.

Вместе с метлой я отправился к «коллегам».

Один был уже в возрасте, с морщинистым лицом, а второй, наоборот, совсем ещё пацан. Они на меня даже не взглянули, продолжая мерно работать мётлами. Я присоединился и начал мести с ними в такт.

— Ты из какого ряда? — вдруг поинтересовался старший, не глядя на меня.