Факультет. Том 6

Скалы вокруг темнели проёмами окон и дверей, тоже вырубленными в камнях. Крыши, лестницы, площади, колодцы, улицы и стены, украшенные резными рисунками – это была целая деревня, только давно заброшенная, полуразрушенная и занесённая песком. Время здесь закостенело, застыло на одном мгновении прошлого.

Волькири направился к центральному зданию с колоннами, я и Люче молча пошли следом.

Сестра директора всё чаще косилась на меня: она хоть и была медиумом в прозрении, но тоже не понимала, зачем мы явились в Музей древних манускриптов.

– Я тут впервые, – шепнула она мне, когда мы поднимались по ступеням лестницы. – Это фрактат Хегльсвим, чуть восточнее брошенного города Аскат-Сит. Рядом с хранилищем, говорят, была деревня Арава, где жили работники Музея и Хранилища манускриптов. Все исключительно маги-словесники. Но после ураганов здесь никого не осталось… часть манускриптов и древностей были уничтожены, а те, что сохранились, перевезли в музей в Дионе… само хранилище забросили…

– Его не забросили, эвен Стронг. – Охотник Волькири вдруг остановился и обернулся на Люче. – Его не забросили.

Такого взгляда я у него никогда не видел: напряжённого и будто даже испуганного. Он боялся того, что ждало его внутри здания с колоннами.

– Мы идём к тому, кто всё ещё хранит это место, да? – спросил я.

Волькири перевёл взгляд на меня.

– Тот, кто здесь живёт, очень стар, но очень мудр. Его называют Хранитель Манускриптов.

Он замялся на пару секунд и добавил:

– Это мой дед. Мой родной дед. Он работал в музее с юности и проживал в деревне Арава, рядом с хранилищем. Его сын, Идумей, не стал помогать отцу в его скучном деле и уехал в столицу, в Дион, а там занялся торговлей. Дед попросил взять его другую фамилию, чтобы сохранить тайну нашего рода. Так он стал Идумеем Волькири. Эту фамилию унаследовал и я, его сын Фламер. Мой отец погиб при ураганах десять лет назад, но за несколько лет до этого успел рассказать мне о том, где живёт мой дед и как его увидеть. Он открыл и секрет его настоящей фамилии. Правда, я бывал у деда всего один раз, ещё перед свадьбой, но так никому об этом потом и не рассказал, ни жене, ни дочери.… Итак, а теперь идём. Увидим мудрейшего. Как войдём в музей, молчите, пока Хранитель Манускриптов сам не разрешит вам говорить, ясно?

Волькири не стал ждать ответа. Развернулся и спешно зашагал по ступеням, всё быстрее и быстрее, будто боялся передумать.

Я и Люче переглянулись. Девушка побледнела и сильнее стиснула книгу с поэмой.

– Ты что-нибудь понимаешь, Киро?

Я покачал головой.

– Нет, но, похоже, тут что-то важное, раз он так волнуется.

– Несомненно, – прошептала Люче. – Здесь несомненно что-то важное.

Мы оба поспешили за охотником.

Музей встретил нас прохладой, пылью и темнотой. Вход в здание не был ничем защищен – зиял проём, вырубленный в камне, и зайти сюда мог, кто угодно. Но, кажется, не так много народу интересовалось заброшенным местом. Следов тут не имелось никаких. Пол покрывал толстый слой каменной пыли и песка с улицы, а на некоторых участках, куда попадало солнце и дождевая вода, даже успела прорасти редкая трава.

Волькири остановился у входа и прошептал заклинание.

Песок и пыль раздвинулись перед ним, расчищая дорожку и оголяя идеально ровный пол из каменных плит. Охотник взял со стены рассохшийся от времени факел, зажёг его заклинанием и опасливо двинулся по первому залу.

Я и Люче последовали за ним.

Казалось, здесь вообще никого нет – совершенно пустое и заброшенное место.

В тишине, прохладе и мраке, по дорожкам меж пыли и песка мы преодолели ещё четыре зала, уходящие вглубь горы. В шестом зале, узком и больше похожем на коридор, нам встретились первые стеллажи с сотнями полок, тоже вырубленные в скальных стенах, но все они были пусты.

Седьмой и восьмой залы полностью повторяли шестой, а вот в девятом зале всё выглядело иначе.

Высоченные потолки с фресками и десятки колонн с резными рисунками, что и снаружи. И только сейчас я понял, что это не просто аморфные загогулины и орнаменты. Это были изображения чудовищ, сотен чудовищ самого разного вида: черепахи, ящеры, драконы, львы, волки, слоны, змеи, птицы, рыбы.

Посередине зала на возвышенности стоял каменный пьедестал. Похоже, на нём когда-то хранилась одна из музейных редкостей, но сейчас он был пуст.

Волькири подошёл к нему, достал из кармана мел и одним точным движением нарисовал на крышке пьедестала идеально ровный круг, после чего положил принесённую книгу в центр круга и попросил, чтобы мы сделали то же самое.

– Хорошо, – прошептал охотник, опускаясь на оба колена перед пьедесталом. – А теперь склонитесь в приветствии.

Он обхватил ладонью горящий факел и потушил его.

Зал погрузился в темноту.

Около получаса мы стояли на коленях вокруг пьедестала, склонив головы, и ждали. Ждали молча и не шевелясь. Лишь изредка я слышал, как тихо и длинно выдыхает рядом Люче, слышал, как охотник сглатывает собравшуюся в глотке слюну, ну а я сам покрылся потом от ожидания и странного волнения.

Кого мы ждём в этой кромешной темноте?

Зачем ему книги в дар?

И что за тайну скрывает Волькири?