Факундо

Что толкало Кирогу на эти зверские расправы? Говорят, в Мендосе он сказал Оро: я хочу лишь одного — внушить ужас. Рассказывают так­же, что во время массовых убийств несчастных крестьян на пути в Атилес[299], где находился главный лагерь Кироги, один из братьев Вильяфанье сказал ему с состраданием, страхом и мольбой: «Доколе же, мой генерал?» — «Не будьте варваром,— отвечал Кирога,— как же я без это­го восстановлю свои силы?» Вот вам целая система: террор против го­рожанина, чтобы он отказался от своего имущества, террор против гаучо, чтобы он своими руками защищал дело, которое уже перестало быть его собственным; страх замещает все — труд и управление, энтузиазм и стратегию. И не стоит строить иллюзий: террор, когда его применяет правительство, приносит лучшие результаты, чем патриотизм и добрая воля. Россия использует его со времен Ивана[300], и она подчинила все варварские народы; лесные разбойники покорны своему главарю, в ру­ках у которого плеть, заставляющая склонить головы самых непокорных. Правда, страх унижает и опустошает человека, лишает людей гибкости ума, а государства разом успехов, каких добиваются за десять лет; но какое дело до этого русскому царю, главарю разбойников или аргентин­скому каудильо?

Банда Факундо приказала под угрозой смерти всем жителям Ла-Рио­хи переселиться в Лос-Льянос, и этот приказ был в точности выполнен. Непреклонный враг города опасался, что не будет достаточно времени для его постепенного уничтожения, и он одним ударом добивает Ла-Риоху. Каковы мотивы этого бессмысленного переселения? Кирога чего-то боял­ся? О, да, в тот момент он испытывал страх! В Мендосе захватившие власть унитарии собирали войско, на юге — Тукуман и Сальта, на восто­ке — Кордова, Таблада и генерал Пас; то есть Кирога был загнан, и с помощью всеобщей облавы можно было бы спеленать Тигра Пампы.

Факундо приказал отогнать стада в горы на время, пока Вильяфанье с войском спешил в Мендосу на помощь братьям Альдао, а сам он набирал новые отряды в Атилесе. Да, эти вояки тоже знают, что та­кое страх: Росас рыдал, как ребенок, и бился головой о стену, узнав о мятеже в Часкомусе[301], к нему в дом доставили одиннадцать громадных сундуков, были собраны вещи, и он отплыл за час до того, как пришло известие о победе Альвареса. Бога ради, никогда не бойтесь этих терро­ристов! Иначе горе народам, которых ждет такая судьба! Тогда им до­стаются сентябрьская резня[302] и пирамиды из человеческих голов, вы­ставленные на базарах!

В Ла-Риохе, вопреки приказу Факундо, оставались одна девушка и священник: Севера и падре Колина. История Северы Вильяфанье — это чувствительный романс, волшебная сказка о странствующей беглянке-принцессе, самой прекрасной в свои времена; иногда она одета пастуш­кой и молит о ночлеге и корочке хлеба, в другой раз спасается от ка­кого-нибудь страшилы-великана или кровожадного Синей Бороды. Севера имела несчастье пробудить страсть в тиране, и не нашлось никого, кто осмелился бы оградить ее от яростных притязаний Факундо. Но не толь­ко одна добродетель заставляет Северу сопротивляться обольстителю: здесь и непреодолимое отвращение тонкой души нежной, изящной жен­щины — ей ненавистна грубая сила, которая собирается осквернить ее красоту. Порой случается, что прекрасная женщина готова чуть-чуть поступиться своей честью, чтобы немного приобщиться к славе знамени­того человека; но высокое имя избранника судьбы вовсе не унижает и не порочит ее, и прекрасный цветок не превращается в чахлый колючий репейник, торчащий среди луговых трав; слава, влекущая женщину,— единственная причина слабости набожной мадам де Ментенон[303]; то же приписывают мадам Ролан[304] и многим другим женщинам, пожертвовав­шим своей репутацией во имя соединения со знаменитыми мужами. Се­вера сопротивляется долгие годы. Однажды она чудом избежала отрав­ления, когда Тигр угостил ее инжиром; в другой раз сам Кирога в от­чаянии принимает опиум, пытаясь лишить себя жизни. Как-то ей едва удается вырваться из рук приспешников генерала, которые пытаются рас­пять и обесчестить ее; в другой раз Кирога застает Северу врасплох во дворе ее дома, хватает за руку, до крови бьет по лицу, швыряет ее на землю, топчет сапогами и разбивает ей голову. Бог мой! Неужели нет никого, кто защитил бы бедную девушку? У нее нет родни? Нет друзей? Если бы так! Она принадлежит к самым знатным семьям Ла-Риохи: ге­нерал Вильяфанье — ее дядя; ее братья — очевидцы всех этих злодеяний; когда она прибегает в церковь и, во спасение своей чести просит свя­щенника спрятать ее за алтарь, тот захлопывает перед нею дверь. Севе­ра бежит, наконец, в Катамарку и укрывается в монастыре. Два года спустя Факундо оказывается в тех краях, врывается в убежище и велит настоятельнице вывести к нему всех затворниц. Увидев его, одна из них, вскрикнув, падает без чувств. Ну, не великолепный ли это романс? Да, то была Севера!