Фальдийская восьмерка (СИ)

Засада на десяток была организована грамотно. Настолько, насколько вообще могут грамотно организовать засаду неорганизованные остатки мятежников, уже третью неделю скрывающиеся в лесах провинции Жаркомо. В другое время их бы вообще никто не стал искать: организаторов республиканские серые ленты вычисляли и находили быстро, а без них вооруженный сброд быстро терял волю к сопротивлению.

Но не в этот раз. Ублюдки обосновались у реки, отлично прятались и сожгли уже три корабля, везущих провиант в крепость, поэтому на выковыривание их из нор были брошены лучшие силы гарнизона.

Будь у десятка положенная броневозка, закончилось бы все очень быстро и печально для бандитов. Но сложная машина уже третью неделю ждала ремонта у заваленного работой гарнизонного сводилы, поэтому… Поэтому мятежники и напали.

Трое солдат полегли под залпами глушил сразу, остальные вовремя залегли. Поваленное дерево, так удачно сыгравшее на руку нападающим в начале схватки, теперь здорово им мешало – под прикрытием ветвей вояки успели достать оружие и организовать оборону, превратив хаос схватки в нечто куда более организованное, но не менее хаотичное. Из-за кустов летели стрелы, пара лохматых мужиков с грубыми копьями уже валялись на земле с распоротыми саблями животами, солдаты грязно ругались наводя глушила, а по дороге скакал сар Вейстраг с саблей наголо, выкрикивая приказы и отвлекая на себя внимание нападающих…

Солдат осталось в живых всего трое, когда из леса, с обеих сторон дороги раздались крики и шум какой-то возни. Тяжелые удары, несколько синих вспышек, истошный поросячий визг… А потом все как-то очень быстро закончилось и наступила тишина. Выжившие сгрудились у корней дерева, настороженно водя штыками по сторонам, с дороги прихромал потерявший лошадь Вейстраг.

Всем было понятно, что нападающие мертвы. Мятежники на своей территории редко отступали – знали, что выжившие солдаты доложат об атаке быстро, а по свежим следам рванут гарнизонные егеря с нюхачами и собаками. Но кто именно помог республиканским воякам оставалось загадкой.

А потом из леса, цепляясь дурацкой широкополой шляпой за ветки, вышел невысокий, розовощекий крепыш в длинном кожаном плаще. Он блаженно улыбнулся, вытирая топор чьей-то рубахой и с симпатией посмотрел на солдат. Те недоуменно смотрели в ответ.

– Назови себя! – требовательно вскинул саблю сар Вейстраг. – Именем Короны!

– Жердан, – улыбнулся незнакомец. – Нихера не…

– Я тоже, – заметил еще один Жердан, выходя из леса с другой стороны дороги, – Что он хочет?

– Кто вы такие? – голос у Вейстрага дрогнул, когда за его спиной затрещало и сквозь ветви дерева проломился очередной крепыш. В точно такой же одежде, только со странного вида копьем, окровавленным и почему-то дымящимся.

– Млааадший! Что он…?

– Я тоже не понимаю.

– Другой младший.

– Я тут, – вывалился из кустов четвертый Жердан. Он был без плаща, зато в кирасе и с длинной веревкой в руках. – Привязал. Хрюкает.

– Спроси, это вот эти пидоры сожгли нашу…

– Лодку?

– Сейчас…

Окруженные солдаты испуганно переглядывались. А офицер медленно бледнел от ярости, крепче сжимая саблю. Кем бы ни были эти чужаки, никакого уважения к его зеленой ленте они не испытывали, а в разговорах на проклятом Тогвием канторском отчетливо звучали оскорбления.

– Эээ… сар…– заробел самый младший Жердан, с опаской глядя на Вейстрага, – Мои братья спрашивают…

– Про лодку…

– Спроси.

Услышав родной язык офицер обрадовался. Деревенский говор северных провинций трудно с чем-либо спутать, да и выглядел этот четвертый не так угрожающе. А значит – обязан будет подчиниться аристократу.

– Это вы… пидоры, нашу лодку сожгли? – решился Самый Младший, – Или те, в лесу?

Вейстраг опешил. А чужаки, совершенно не обращая на него внимания, продолжали что-то обсуждать.

– Быстрее надо.

– А то шарки…

– Поднимутся.

– Поднялись бы уже.

– Да как вы смеете? Какую лодку? – взревел офицер, – Ублюдочные смерды, вы все пойдете под с…

Солдаты испуганно зажмурили глаза. Вейстраг замахнулся саблей и вдруг обвалился кулем, решив поделиться своими мыслями с окрестными деревьями.

– Охеревший какой-то, – глубокомысленно заявил Жердан Старший, меняя банку.

– Воздух тут такой…

– Да. Весна.

Самый Младший Жердан смотрел на безголовый труп округлившимися глазами, в которых испуг стремительно сменялся детским восторгом. Потянувшиеся было к оружию солдаты медленно поднимали руки.

– Интересно, тут еще умники… есть? – почесал щеку Жердан Младший.

– Нет, – с жутким акцентом ответил пожилой солдат с шикарными густыми усами, поводя рукой в сторону истекающих багровой капелью крон деревьев. – Это был эээ… Это были мозги нашего десятка.

Братья шутку оценили высоко, а старший даже рассмеялся. Но все равно спросил, сурово нахмурив брови:

– Так это вы лодку нашу…

– Сожгли?

– Не мы – мятежники. А его, – указал старик на тело, – Его убили… Тоже они. Мятежники. Мы все свидетели.

Другие солдаты согласно закивали головами.