Falling Into A Family (ЛП)

И самым страшным было то, что Тони практически уверился, что влюбляется в кудрявую мамочку. Но все было очень сложно. Ему нужно было остановить Мандарина, так что он просто не мог остаться здесь. К тому же в этом уравнении были еще и дети. И это настолько отличалось ото всех отношений, что у него были. После того, как он облажался с Пеппер в прошлом году, он не хотел подобного с Гермионой. И не хотел подвести детишек. Потому что хотя бы это мог признать: он полюбил этих крох.

— Что тут происходит? — он услышал голос Гермионы, раздавшийся у задней двери дома.

— Мамочка! Мы забрасываем Тони снежками! — прокричал Хьюго.

— Мы? — хитро произнесла она.

— Эй! Пошли в мою команду, взрослые против детей! — выкрикнул Тони из-за дерева.

— Нет, мамочка, пойдем в нашу команду! — приглашала Роза.

— Я буду в каждой команде, — в итоге решила она.

Так и было. Она обстреливала снежками и ту, и другую сторону. Тони громко расхохотался, когда он обошел дерево и попал ей прямо в лицо. И тут же помчался прочь, когда у нее обнаружился подходящий для него снежок.

Каждые несколько минут она помахивала волшебной палочкой, убеждаясь, что у детишек есть запас снежков, дабы они не отставали от взрослых.

К тому времени, как солнце зашло, они, все промокшие и замершие, смеялись так, что у них болели животы. В конце концов они добрались до дома, и Гермиона приготовила на ужин жареный сыр и горячий шоколад для всех. Тони, пожелав детишкам спокойной ночи, отправился принять горячий душ, чтобы согреться, пока Гермиона укладывала детей спать.

И конечно же, когда он вышел из душа, то забыл взять с собой футболку, лишь вспомнив про фланелевые пижамные штаны, которые он одолжил в первый день пребывания у Гермионы. Он вытеревшись, надел штаны и вышел из ванной, направляясь в гостевую комнату. За исключением того, что не смог отойти далеко, прежде чем врезаться в Гермиону.

— Ох, прости, — сказала она.

— Не нужно, это я был невнимателен, — заверил ее Тони.

Он посмотрел на Гермиону и заметил, что она смотрела на его грудь. А если быть точнее, то на большой сияющий голубой кружок в центре его груди. Он задержал дыхание, когда она подняла руку и положила руку ему на живот, прямо под реактором.

— Это мой реактор, — тихо произнес Тони.

— Я понятия не имела, что он прямо внутри тебя. Я видела фотографии и видео тебя в костюме и видела его. Я читала твои статьи по поводу его создания. И все же я не знала, что он в твоем теле, — так же тихо произнесла Гермиона.

— Это не то, что я особо афишировал, а не то каждый плохой парень начнет охоту на него. Внутри магниты, которые помогают удерживать шрапнель, которая все еще внутри, подальше от моего сердца. Он буквально поддерживает во мне жизнь.

Гермиона провела рукой по его прессу, Тони тут же глубоко вздохнул. Она осторожно провела пальчиками по краю реактора. Его член сразу же стал твердым.

— Больно? — спросила она. — Выглядит так, как будто больно.

— Нет, — покачал головой Тони. — Совсем нет, — его голос стал хриплым от возбуждения.

Гермиона опустила взгляд, а он изо всех сил старался не смотреть вниз, дабы не засмущаться из-за очевидной палатки в его штанах. Но вместо этого он осмелел. Тони положил руки ей на бедра и притянул к себе. Ведь если только он не ошибся во всех сигналах, которые она посылала ему всю прошлую неделю, она влюблялась в него так же сильно, как и он в нее. Но ей было страшно. Она боялась снова обжечься. Особенно, учитывая его славу плейбоя. И ему не в чем не было ее винить. Во всем виноват печальный опыт общения с бывшим мужем.

Медленно, чтобы не спугнуть ее и дать возможность уйти в случае чего, он прижал ее к себе, чувствуя, как его эрекция касается ее бедер. На что она не отстранилась. Тони почувствовал, как ее дыхание становится прерывистым, и Гермиона обнимает его. И тут он не выдержал и наклонившись, захватил ее губы своими. Она с радостью ответила на его поцелуй, и Тони ободряюще провел языком по ее губам, прося разрешения. И она его дала.

На вкус она была восхитительна, а чувствовать ее тело прижатым к своему — было еще лучше. Прошло достаточно времени с тех пор, как он в последний раз ощущал мягкость и тепло женского тела. И не смог удержаться от того, что покрепче прижаться своим членом к ней. И они оба застонали от этого действа. Тони убрал руки с ее бедер, подхватил под попку и поднял вверх. Гермиона сразу обхватила его ножками за талию, и он отошел так, что она была оказалась прижата к стене. И теперь его член идеально совпадал с ее центром, и он крепче прижимался, заставляя их обоих стонать.

Гермиона разорвала поцелуй.

— Постель. Мне не важно, чья, я просто не хочу, чтобы дети вышли и заметили, что мы сношаемся, как животные.

Тони не нужно было говорить дважды. Он отошел от стены и направился в свою комнату, ногой закрывая дверь.

*