Какое от меня беспокойство? Да, в этом месте немного отталкивающий мясной запах, а некоторые гули выглядят ещё более изуродованными, чем остальные, но учитывая всё, что я видела до сих пор, в них не было ничего плохого.
— Ищу путь в Хайтауэр, — ответила я и получила ахи и взгляды от нескольких пони.
Ви тоже выглядела обеспокоенной.
— Если ты ищешь, чем бы поживиться, то есть много других мест. Даже мы стараемся держаться подальше оттуда.
— Там есть кое-что, что мне необходимо отыскать, — сказала я твёрдо. Гули вокруг нас многозначительно переглядывались, кто-то вращал глазами, другие озабоченно хмурились. Я не хотела, чтобы меня убеждали, поэтому сменила тему. — Мне любопытно. Почему среди вас так много тех, кто носит одежду?
— Что? Хочешь поглядеть на мою вяленую палку? — неприятно загоготал жеребец, высмеивавший Тулип.
Серая кобыла, Ви, строго поглядела на него, пока он не понял намёк и не выбежал из Приёмного Отделения. Затем дружелюбно взглянула на меня.
— Ты должна понять, что чтобы оставаться... ну... самими собой, мы стараемся делать всё, что можем, чтобы сохранить себя такими, какими мы были до смерти. Поэтому мы ведём себя цивилизованно... одеваемся цивилизованно... делаем то, что любим и стараемся удержать себя от срыва. Для многих из нас не потребуется много времени, чтобы превратиться из пусть мёртвого, но нормального пони, в монстра.
— Это не помогает, поэтому многие пони вокруг Хуффа считают нас дикими мозгоедами, — пропищала другая кобылка с лотком ингаляторов Дэша.
Я подумала о Хаприке, Дитзи и Сангвине.
— Получается, скучающий гуль - дикий гуль?
— Верно подмечено, — подтвердила Ви. — Я была здесь, когда упали бомбы. Это было непросто. Смерть, а потом... это — она обвела жестом госпиталь. — Добыча материалов, поиск клиентов. Множество глупых предрассудков вокруг нас делают это довольно сложным. — Она взглянула на фото в старой, потёртой медной рамке, изображающее нахально ухмыляющегося жеребца в чёрном капюшоне. Её мутные глаза задержались на изображении. — И иногда мы просто чувствуем... что очень устали.
— Это не просто, жить так долго, да? — спросила я, садясь. Ви кивнула и понимающе улыбнулась, когда я подняла переднее копыто и выдвинула механические пальцы. — Это то, с чем придётся столкнуться и мне. То есть, при условии, если я не умру в Хайтауэре.
Лакуна кивнула.
— Это справедливо и для нас, хотя для нас изменения будут намного более значимыми. В Единстве часто вообще нет чувства времени. Год может показаться днём и поэтому изменения гораздо более резкие.
Ви странно посмотрела на аликорна и кивнула, соглашаясь.
— Ты должна чем-то заниматься. Ты не сможешь просто остановиться и позволить времени течь мимо. Иначе ты можешь потерять всё.
— Ну... мне определённо есть чем заняться. Здесь есть ещё кто-нибудь, кто способен помочь? — спросила я и кобыла понурилась, давая понять, она не в силах помочь мне. Тут приблизился смуглый жеребец с потрясающе ухоженной белой гривой. Серьёзно, я знала пони, у которых волосы были хуже.
— Помочь? Моя дорогая, помощь прибыла! Ты себе не представляешь, как долго я ждал, чтобы встретить на своём пути пони с приличной гривой! — торжественно провозгласил он и улыбнулся розовогривой Ви. — Без обид, Вельвет, моя дорогая.
— Никаких, Сноуфлейк. Видит Селестия, ты столько раз надо мной колдовал, — ответила она снисходительно, затем повернулась и усмехнулась Лакуне. Её рог осветился, когда она подняла рулетку. — А теперь, почему бы тебе не попробовать заняться её гривой, пока я присмотрю платье для её подруги? — с почти зловещей улыбкой предложила Вельвет, резко свернув рулетку.
Можно сказать, бывают в моей жизни времена, когда всё кажется нереальным. Поцелуй духа хаоса, смерть, встреча с кричащей комнатой и с совершенно неожиданно появившимся чудным ночным пони. Должна признать, я и не представляла, что буду объектом развлечения и восторгов для стилиста в помещении полном гулей. Единственный раз, когда ко мне было столько внимания, это на вечеринке в честь моей кьютимарки и даже тогда платье было взято взаймы.
Всё это время я держала глаза закрытыми, сосредоточившись на том, чтобы не убить Сноуфлейка. Он старается для меня. Не убивать его. Он мне помогает. Не убивать его. После того, что у меня было со Стигиусом, я была в состоянии сделать несколько глубоких вдохов и побороть желание как-либо реагировать, пока Сноуфлейк подстригал мой хвост. С ловкостью и осторожностью, какую я скорее могла ожидать от единорога, белогривый земной пони подрезал и почистил мою гриву и шкурку с изяществом и лёгкостью. Я пережила наверное самый женственный момент в моей жизни, когда Сноуфлейк поставил зеркало и я посмотрела на своё отражение.