Фальшивая графиня. Она обманула нацистов и спасла тысячи человек из лагеря смерти

Бойня началась на рассвете 3 ноября, сообщали авторы письма. Они слышали стрельбу, потом начала играть музыка из громкоговорителей, размещенных на машинах, которые раскатывали по лагерю. В перерывах между вальсами, маршами и танго до них доносился грохот выстрелов и крики. На утренней перекличке всем евреям велели отойти в сторону, а потом погнали их на Поле 5. Эсэсовец сказал авторам, что с евреями «пора кончать», и описал, что будет происходить. Евреев заставляли раздеваться догола в бараках, а затем группами по десять гнали к прорехе в колючей проволоке через строй эсэсовцев, к стометровому рву, пролегавшему за крематорием. За некоторое время до массовых казней триста евреев были выгнаны на работы – копать этот ров, якобы для защиты при воздушных налетах. Теперь каждую группу из десяти евреев, включая женщин и детей, сталкивали в ров и приказывали ложиться на землю или на окровавленные дергающиеся тела тех, кто попал туда раньше. Затем взвод полиции и СС, выделенный для операции, расстреливал их из пистолетов-пулеметов. Говорили, что некоторые охранники тоже участвовали в расстрелах, но никто не проявлял такого рвения, как Фуманн. Весь день бойни он охотился по территории лагеря за евреями, которые пытались прятаться, и оттаскивал их ко рву на казнь.

Бойня в Майданеке 3 ноября 1943 года, в ходе которой было убито около восемнадцати тысяч евреев, была одним из эпизодов кровавого финала «Операции Рейнхард». В 1943 году возросло сопротивление польских евреев нацистам, и поляки больше не сомневались, какую судьбу уготовила им Германия. У СС ушел месяц на то, чтобы подавить возникший весной бунт в Варшавском гетто, при этом было убито более ста немцев. Второго августа заключенные в лагере смерти Треблинка тоже устроили мятеж, и сотне человек удалось сбежать. Евреи яростно сопротивлялись нацистам в гетто Белостока и Вильно (Вильнюса). Последней каплей для Гиммлера стало 14 октября, когда более трехсот евреев вырвались из лагеря смерти Собибор, убив одиннадцать эсэсовцев и двоих охранников из Травников[208]. «Операция Рейнхард» практически справилась с задачей «переселить» евреев из Генерал-губернаторства в коллективные могилы, и те, кого временно оставили в живых, чтобы использовать в качестве бесплатной рабочей силы, представляли теперь неоправданный риск. Поэтому Гиммлер отдал приказ о ликвидации лагерей, основанных в рамках операции, вместе с заключенными.

Начальник полиции и СС Спорренберг получил его приказ. Он собрал от двух до трех тысяч человек, и те казнили по меньшей мере 42 000 евреев 3 и 4 ноября 1943 года. Это была самая массовая расстрельная акция за весь Холокост. Спорренберг дал ей кодовое название Aktion Erntefest – операция «Праздник урожая».

Глава 15 Рождество в Майданеке

Во вторник, 9 ноября 1943 года, Янина вернулась в Майданек – туда, где всего неделю назад питала такие надежды относительно еврейского мальчика, пепел которого поднимался сегодня вверх вместе с черным дымом, окутавшим Люблин. Она заставляла себя не думать об этом. Сейчас не время для страха и тревоги. Она больше не Пепи Спиннер-Мельберг, чей прах тоже мог смешаться с прахом ее родных и друзей в Белжеце или оказаться в мешке с удобрением, который продавали из Майданека местным фермерам. Теперь она – графиня Янина Суходольская, и у нее есть миссия. И она более чем когда-либо полна решимости ее исполнить.

Оказавшись на территории лагеря, Янина заметила, что пятничная паника у заключенных развеялась. Некоторые члены АК из числа узников заменили евреев, работавших в лагерной канцелярии. Из документов, к которым у них был доступ, они сделали вывод, что ликвидация евреев не была прелюдией к закрытию Майданека и убийству оставшихся заключенных. Говорили даже, что новый комендант собирается улучшить условия их содержания. Действительно, бить заключенных стали немного меньше, а от лежачих больных больше не требовали, чтобы они выстаивали переклички на рассвете и по вечерам[209].

Такое легкомыслие узников встревожило Янину. Не боясь больше, что и их ждет бойня, они чуть ли не с одобрением вспоминали казни таких же заключенных и не обращали внимания на дым и вонь от тысяч разлагающихся трупов, тянувшиеся по лагерю. На то, чтобы избавиться от всех тел, требовались недели, и каждый раз, когда Янина, подъезжая к Майданеку, видела дым, графине внутри нее приходилось брать верх над Пепи, которой хотелось зарыдать от горя.

У нее была миссия, и слухи про нового коменданта внушили ей идею, как расширить поставки для заключенных Майданека и ее доступ на территорию. Она попросила о встрече с комендантом, и Петрак с легкостью это устроил.