Фальшивая графиня. Она обманула нацистов и спасла тысячи человек из лагеря смерти

Конечно, этого было недостаточно, но теперь Янина была уверена, что сможет сделать больше. Поскольку эсэсовцы не проверяли реальные объемы доставок, она собиралась постепенно наращивать их. Она будет доставлять и другие вещи, всячески поддерживая заключенных. В тайниках на дне бидонов она передавала записки, где говорилось об отступлении немцев на Восточном фронте и продвижении британских и американских войск в Италии. Вместе с прибавкой к пайкам и медикаментами новости о том, что немцы проигрывают войну, а народ Люблина готов идти на риск ради заключенных, должны были вдохнуть в них силы и подарить надежду, необходимую для выживания. И не только заключенным-полякам. Она обязательно найдет способ передавать в лагерь достаточно еды, чтобы кормить всех узников, включая Изио, его мать и тысячи других евреев в Майданеке. Ее решимость добиться этой цели никогда не ослабевала, но сейчас у нее имелись причины надеяться на успех.

Это было во вторник, 2 ноября 1943 года.

Глава 14 Жатва смерти

Когда Янина вернулась к себе в офис, то обнаружила там отца Санти, который ждал ее с тревожными новостями. Эсэсовцы заставляли вольнонаемных в трудовом лагере для евреев-военнопленных на Липовой улице переодеваться из формы в гражданскую одежду, от чего многие отказывались. Поскольку требования немцев противоречили международным законам, Янина доложила об этом своему командующему в АК, полковнику польской армии под кодовым именем «Лодзя».

Ночью Янина слышала эпизодические автоматные очереди, но раздавались они вроде бы не чаще, чем обычно. Однако на следующее утро она получила грозное сообщение: всех заключенных лагеря (две тысячи человек) на Липовой улице вывели под охраной СС в направлении железнодорожной станции и Майданека. Многих расстреляли по дороге. Янина обратилась к своим контактам на станции: заключенных туда не приводили, и транспортов не ожидалось. Скорее всего, заключенных отвели в трудовой лагерь на старом аэродроме либо чуть дальше, в Майданек. Полковник Лодзя дал Янине задание узнать точно.

У себя в кабинете Янина обнаружила Ханку, свою ассистентку. Лицо у той было заплаканное; ее семья жила неподалеку от Майданека, и на рассвете они слышали пулеметный огонь, доносившийся из лагеря[206].

Янина решила поехать вместе с шофером, забиравшим бидоны из-под супа из Майданека в тот день. Проезжая мимо старого аэродрома, она присмотрелась, что там делается: обычно по лагерю ходили заключенные, но в тот день за оградой было пусто. Когда они подъехали к Майданеку, оказалось, что дорога перекрыта; вооруженные охранники приказали им возвращаться в город.

Янина попросила водителя съехать на обочину возле старого аэродрома. Под ледяным дождем она подошла к домику возле дороги и спросила женщину, которая открыла ей дверь, не видела ли та в лагере чего-то необычного. Женщина рассказала Янине, что на рассвете ее разбудил какой-то шум с дороги. Выглянув в окно, она увидела, как тысячи фигур бредут вперед в полутьме, подгоняемые криками немцев и лаем овчарок. Они шли в направлении Майданека.

Янина поняла, что заключенных с Липовой улицы и со старого аэродрома перевели в Майданек. Она знала, что лагерь и так переполнен, и не представляла, каким образом в нем поместится еще несколько тысяч узников. Сообщение Ханки о пулеметном огне в то утро наводило на страшную мысль: эсэсовцы расстреливали часть заключенных, чтобы освободить место для других.

Вернувшись к себе в кабинет, Янина позвонила адъютанту Мельцера в Майданек. Он коротко сообщил ей, что в лагере теперь новый комендант и он слишком занят, чтобы уделить ей внимание. Янина объяснила, что, поскольку люблинский комитет поддержки не сумел утром увезти бидоны, ей надо получить подтверждение, что доставку на следующий день все равно можно осуществить по графику. Нет, в четверг в лагерь они тоже не въедут, – ответил адъютант. Потом добавил, ухмыльнувшись:

– Завтра у заключенных и так будет много еды.

Янина еще раз позвонила в Майданек и попросила переключить ее на службу, выдававшую пропуска. Как она и предполагала, трубку взял Петрак, хотя он почему-то не представился.

– Когда у ГОС будет возможность осуществить следующую доставку? – спросила она.

Петрак посоветовал перезвонить завтра и уточнить, можно ли перенести доставку на пятницу.

У Янины был приказ от ее командующего выяснить, что происходит, и она намеревалась выполнить его. В четверг она поехала к Ханке и одолжила у ее родных лошадь с повозкой, сказав, что у нее есть дело в Замосце. Поскольку основные дороги к Майданеку со всех сторон были перекрыты, они двинулись по проселку через поля и подъехали к лагерным огородам. Наблюдая за лагерем, они увидели черный дым, поднимающийся поблизости от нового крематория. Однако дым шел не из его высокой трубы.