Фальшивая война (СИ)

На пергаменте косым убористым почерком Дамблдора было написано приглашение на встречу в первый понедельник после каникул, в 18 часов.

- Гарри, что это? – Гермиона успела просмотреть письмо из-за плеча друга, и теперь ее снедало любопытство вперемешку с такой привычной уже тревогой.

- Дамблдор сказал, что будет давать мне уроки… ну, тогда, Гермиона, помнишь, после Министерства, – пояснил Гарри.

Рон поперхнулся тостом, Гермиона ахнула.

- И ты молчал! – возмутился Рон.

- Я только сейчас вспомнил, – честно признался Гарри.

- Нифига себе! Индивидуальные уроки с Дамблдором! – сказал потрясенный Рон. – Интересно, почему это он…

Рон вдруг умолк. Гарри заметил, как он бросил взгляд на Гермиону. Гарри положил вилку, сердце у него заколотилось очень сильно. Дамблдор велел рассказать им еще тогда… Почему бы не теперь? Гарри сказал, сосредоточенно рассматривая вилку, блестевшую в солнечных лучах:

- Я точно не знаю, почему он хочет давать мне уроки, но, может быть, это из-за пророчества.

Рон и Гермиона молчали. Они словно оцепенели. Гарри продолжал, по-прежнему обращаясь к своей вилке:

- Ну, того самого, которое тогда хотели украсть из Министерства.

- А ты знаешь, о чем там шла речь? – спросила Гермиона. – Оно же разбилось.

- Хотя в “Пророке” пишут… – начал Рон, но Гермиона шикнула на него.

- В “Пророке” правду пишут, – сказал Гарри, с огромным трудом заставив себя поднять глаза и посмотреть на своих друзей. Гермионе давно не было так стыдно, но она всеми силами сохраняла заинтересованный и чуть испуганный вид. Рон выглядел изумленным. – В том стеклянном шаре, который разбился, была не единственная запись о пророчестве. Я его услышал все целиком в кабинете у Дамблдора, он сам слышал, как произносилось это пророчество, и поэтому мог рассказать мне. Там говорится… – Гарри сделал глубокий вдох, – вроде как я – тот человек, который должен убить Волдеморта… Во всяком случае, там сказано, что ни один из нас не сможет жить спокойно, пока жив другой.

Все трое довольно долго смотрели друг на друга.

- Ох, Гарри, – нарушила молчание Гермиона. – Тебе страшно?

- Сейчас уже не очень, – ответил Гарри. – Когда я первый раз это услышал, здорово перетрусил… А сейчас у меня такое чувство, как будто я всегда знал, что рано или поздно должен буду встретиться с ним лицом к лицу.

- Если бы Дамблдор думал, что у тебя нет шансов, вряд ли бы он захотел давать тебе уроки, правда? – взволнованно сказал Рон. – Не стал бы тратить зря время. Похоже, он считает, что ты можешь победить!

- Интересно, чему он будет тебя учить… – задумчиво проговорила Гермиона.

Гарри почти не слушал. По всему телу у него разливалось тепло, и солнечные лучи тут были ни при чем. Тугой комок в груди понемногу растаял. Он знал, что Рон и Гермиона стараются не показывать, насколько они на самом деле потрясены, Гермиона так вообще ведет себя, как ни в чем не бывало, но главное – они были здесь, рядом, они утешали его, а не шарахались, как от заразного, и этот простой факт так много для него значил, что не высказать словами.

Все оставшееся до урока время друзья гадали, чему Дамблдор будет обучать Гарри. Рон считал, что это, скорее всего, будут какие-то потрясающе эффектные заклятия, неизвестные Пожирателям смерти, а Гарри возражал, что это наверняка запрещено и более вероятно, что Дамблдор хочет обучить его каким-то сверхсовершенным разновидностям защитной магии. Гермиона почти не принимала участия в разговоре, но на это никто из друзей не обратил внимания.

На следующее утро газеты все так же хранили молчание на интересующую её тему. Если бы не огромное количество домашних заданий, писем, требующих отправки, тренировки и высоченной стопки книг из Запретной секции библиотеки, Гермиона извелась бы от ожидания очередных плохих новостей, но она вполне успешно отвлекала себя от пустых тревог. В самом деле, могла ли она сделать больше?..

Столь ожидаемая гриффиндоркой новость украсила передовицу “Пророка” в среду.

Неудавшееся нападение на Косой переулок: успех нового министра или счастливая случайность?