Фальшивая война (СИ)

- Насколько я знаю, – осторожно сказала Гермиона, – он, как это называется у магглов, “под прикрытием”. Прикидывается своим среди негодяев, – пояснила она для Рона, потому что Гарри все понял. – И на связь он выйдет сам. Но неизвестно, когда. И ждать мы не можем. Так что в первую очередь нам нужно отправиться на Гриммо и попробовать разговорить Кикимера как-то самим. В конце концов, Гарри, ты крестник Сириуса, может быть, тебе он что-нибудь и расскажет.

Это звучало как план. Друзья приободрились, но не успел Гарри и рта раскрыть, чтобы что-то сказать, как с громким треском дверь комнаты распахнулась. Рука Гермионы сама собой рванулась к волшебной палочке, Рон вылетел из кровати и чуть не врезался головой в потолок, а Гарри резко вскочил на ноги. Мгновением позже до них дошло, что это была всего лишь миссис Уизли с растрепанными волосами и искаженным гневом лицом.

- Сожалею, что помешала вашей уютной беседе, – подрагивающим голосом произнесла она. – Я не сомневаюсь, что все вы нуждаетесь в отдыхе… но в моей комнате свалены свадебные подарки, их необходимо разобрать, а мне помнится, будто вы обещали с этим помочь.

====== Глава 103. ======

На следующий день с утра в Нору прибыли Делакуры – родители Флер и её младшая сестра, а еще Чарли, который собирался быть у Билла шафером. В Норе, и без того не самом большом доме на свете, теперь было так тесно, что невозможно было ступить и шагу, чтобы на кого-нибудь не наткнуться.

Все эти недели, проведенные здесь, Гермионе было как-то не до посторонних размышлений. Но сейчас, когда до свадьбы оставалось два дня, её все чаще одолевали невеселые мысли. Вид порхающей в счастливом ожидании невесты, окруженной друзьями и родными, и невольно приходящие на ум сравнения с ее собственной свадьбой вызывали у неё смутное чувство потери. Не так представляла себе в детстве свое замужество маленькая Гермиона, совсем не так.

Не то чтобы она завидовала. Вся эта суета, букетики, салфеточки, огромные списки приглашенных, большинство из которых знать не знало невесту и весьма смутно помнило жениха, куча подарков и двадцать видов канапе – это было не по ней. Если бы они поженились с Драко “как положено”, это наверняка был бы пышный прием для всей знати магической Британии, достойный Малфоев, на котором сама Гермиона наверняка чувствовала бы себя в лучшем случае Золушкой, оказавшейся на балу по счастливой случайности, а в худшем – дворняжкой, которую приютили и обогрели. Ну уж нет, этого она бы точно не хотела.

Но все равно было что-то манящее в этой атмосфере всеобщего ожидания радостного события. Родные, друзья и просто знакомые – все эти люди наполняли воздух привкусом ожидаемого, грядущего счастья, готовые разделить его с новобрачными. Единственный же свидетель одного из важнейших событий в её судьбе был мертв, а больше рядом с ними в тот день не было никого – ни родителей, ни друзей. Отец не вел её под руку к алтарю, а шафер не похлопывал успокаивающе жениха по плечу. Подружки невесты не переминались с ноги на ногу в дурацких одинаковых платьях, а мама не смахивала украдкой со щеки слезы счастья. Сотни, тысячи раз Гермиона жалела о том, что не рассказала обо всем хотя бы Гарри – в отличие от Рона, он мог бы понять, принять их союз с Драко. Но треклятый Волдеморт лишил её и этого, бесцеремонно хозяйничая в голове её лучшего друга, как в своей собственной.

А еще было в готовящейся на пороге войны свадьбе своеобразное очарование публичности. Билл и Флер готовы были объявить о своей любви всему миру, несмотря ни на что: ни на войну, ни на смерти, ни на призраки разлуки и вероятной гибели. Это не было похоже на пир во время чумы, скорее, это был манифест, гимн любви, способной победить и преодолеть все.

Её же брак был тайной за семью замками, таким же неправильным, неуместным, невозможным, как и их любовь. Никто бы не понял его; никто бы не радовался. Это была та цена, которую Гермиона платила за подаренную ей возможность быть с человеком, о котором не смела и мечтать. И если обычно эта цена не смущала её, за каждую минуту рядом с Драко она была готова отдать и больше, то сейчас, когда весь мир раскололся на две части, относя их друг от друга все дальше, ей было мучительно, невыносимо больно наблюдать со стороны за тем, как это бывает. Как могло бы быть и у них, но уже никогда не будет.

И в глубине души Гермиона была благодарна Молли за все эти нескончаемые хлопоты, которые позволяли хоть немного отвлечься и без особых усилий скрывать свое не лучшее настроение от окружающих. Вопросов, многозначительных взглядов, дружеских поддразниваний и тем более бестактных намеков на то, что у неё еще все впереди, девушка просто не вынесла бы.

Однако добили её вовсе не бесхитростные расспросы Апполин Делакур, которая попыталась выведать, кого предпочитает Гермиона: Рона или Гарри, и даже не неловкие и неуклюжие попытки Рональда быть к ней ближе, которых ей приходилось всячески избегать, а вечерняя, точнее, почти ночная ссора с Драко.