Фальшивое свидание

– А что с Энди? – спрашивает Элеонора. – Где она?

– В школе. Помогает организовать последний звонок, а на ночь останется у подруги.

Сестра – лидер студенческого совета, и это всегда держит ее в напряжении. Ей нравится социальная активность. И мне тоже нравится – так она не попадет в неприятности.

– Ладно. – Элеонора похлопывает меня по руке. – Просто уточнила.

Они беспокоятся обо мне, я понимаю. Я бы на их месте тоже за себя волновалась.

От Джареда нет вестей уже больше недели. Больше недели, ребят! Он не пытался позвонить или написать. Ничего. Даже не делал никаких странных подарков. Его как будто вообще никогда не было в моей жизни.

Когда я на работе в «Блаженстве», я ожидаю, что он войдет в одном из своих сексуальных костюмов и потребует моей помощи. Я сделаю язвительное замечание, он отмахнется, а потом мы упадем друг к другу в объятия. Джаред много раз повторит, что я ему небезразлична, что ему жаль и что он будет бороться за меня, что бы ни случилось. А я обниму его и поцелую. Скажу, что простила его.

Неужели я так легко позволю ему уйти от ответственности? Этого не стоит делать. Он из тех, кого нужно приструнить за плохое поведение, – а с ним этого никто никогда не делал. Ни его семья, ни его бывшая невеста. Никто.

Единственный человек, указавший на то, что он ведет себя как придурок, – я. Но это все равно не сработало.

Приносят еду. Подруги рассаживаются по своим местам, и я обнаруживаю, что рядом со мной сидит Келси. Она – новенькая в нашей компании. Она помощница парня Кэролайн, и Кэролайн однажды привела ее к нам за столик, когда ее бросил какой-то придурок. Прямо здесь, в «Тоскане». Келси сразу же вписалась в нашу компанию, как будто всегда была с нами.

Она мне очень нравится. Она может быть тихой, но в то же время язвительной, а я безумно люблю сарказм. Это заставляет меня думать о Джареде и о том, каким саркастичным он может быть…

У меня вырывает громкий вздох, и я качаю головой, когда Келси предлагает мне фаршированный гриб.

– Слышала, у тебя в последнее время нет аппетита, – замечает Келси и съедает огромный гриб.

– Все в порядке. – Это ложь. Я живу в основном на кофе. А сегодня еще и на вине. Иногда съедаю бейгл.

– А мне кажется, нет. – Келси морщит нос, положив на мою тарелку еще один гриб и ломтик хлеба. От запаха свежего, теплого хлеба мой желудок урчит, и я не задумываясь тянусь за ним, отрываю кусочек и запихиваю его в рот.

Углеводы – моя слабость.

Углеводы и тошнотворно привлекательные мужчины, которые не понимают, что значит «быть в отношениях».

– Ты заказала что-нибудь? – спрашивает Келси.

– Заказала, так что прекрати играть в мамочку.

Господи. Произнеся эти слова, я теряю контроль над собой. Я плачу, слезы текут по щекам, а легкие болят от сдерживаемых рыданий. Келси это замечает, и я бы даже посмеялась над ее выражением лица, если бы не была настолько расстроена.

Поднявшись на ноги, я бегу в уборную. Келси бежит за мной. Я закрываюсь в кабинке, сажусь на край унитаза, разматываю туалетную бумагу, чтобы вытереть слезы с лица и высморкаться.

– Сара, прости, – Келси явно расстроена, и я чувствую себя виноватой за то, что сорвалась на нее. Не ее вина, что я сейчас нахожусь в нестабильном состоянии. – Не совсем понимаю, чем тебя задела, но чувствую себя сволочью.

Наклонившись, я отпираю дверь кабинки, она распахивается внутрь. Келси стоит перед кабинкой с несчастным видом.

– Ты не сволочь.

Она проскальзывает ко мне, запирает дверь и прислоняется к ней спиной.

– Я не хотела напоминать о твоей маме.

– Так это же я о ней вспомнила. – Я тычу большим пальцем себе в грудь, выдавливая улыбку. Получается плохо. Не помогает и то, что мое лицо покраснело – не нужно смотреть в зеркало, чтобы это понять, – а глаза опухли от слез. Здесь помогли бы капли, но я никогда не могу их закапать, всегда смаргиваю, так что все равно бесполезно.

– Да, но я не хотела тебя расстраивать. Я знаю, что это расставание было тяжелым.

– В этом-то и вся шутка. – Я пытаюсь смеяться. Это самый жалкий звук, что я когда-либо слышала, и я прекращаю. – Мы с Джаредом не расстались Просто все… закончилось, не успев начаться. В этом есть смысл?

Келси кивает. Интересно, насколько глупым ей это кажется? В последнее время меня не покидает ощущение, что вся моя жизнь кажется всем бессмысленной.

– Он не знает, что теряет.

– Наверное. – Я отрываю еще туалетной бумаги и сморкаюсь. – А хуже всего то, что я так сильно скучаю по нему. Это глупо. Он по мне, наверное, совсем не скучает. Вот почему он продолжает жить дальше и не пытается общаться со мной, понимаешь? Он уже и забыл обо мне.

– Но ты ведь тоже ему не писала, – замечает Келси. У нее странное выражение лица, будто то, что она сказала, причинило ей боль. – Я не пытаюсь тебя расстроить. Просто хочу оценивать ситуацию здраво.

– Я ценю это, – устало говорю я. – И ты права. Я ему тоже не писала. Может, стоило.

От одной мысли о том, чтобы отправить ему сообщение или, о боже, пойти к нему в офис, сердце так колотится, что я даже опасаюсь, как бы меня не хватил инфаркт.

Нет уж.