Фальшивый успех

Так прошел целый год. Михаил подспудно чувствовал, что этот период бездействия временный, предоставлен судьбой для осмысления содеянного в прошлом и духовной подготовки к будущему. О будущем говорил с ним Евгений Оттович, в него верил Федор Николаевич, не сомневалась в нём верная супруга Эмилия.

Однажды в квартире раздался телефонный звонок. Михаил взял трубку и услышал знакомый голос Аркадия Ефимовича. На вопрос Михаила – кто ему выдал номер телефона? – Аркадий Ефимович рассмеялся и сказал, что следить за успехами Михаила на заводе было легче, чем узнать его домашний телефон. «Было трудно, но мы сумели!» – подытожил он старым еврейским анекдотом и спросил, не забыл ли Михаил дорогу к ресторану, где они встретились в первый раз?

На следующий день они с удовольствием пили свой любимый напиток. Аркадий Ефимович был подробнейшим образом в курсе не только всех успехов, но и проблем Михаила на заводе. А после третьей рюмки заявил, что великодушно дал Михаилу целый год на размышление: что делать ему дальше? Аркадий Ефимович предлагал Михаилу работу у себя в НИИ Военно-воздушных сил, его заместителем. «Предыдущий сбежал в Израиль, – объяснил Аркадий Ефимович, – к тому же вместе с семьей. Это было немыслимо, но он сумел!» Михаил поблагодарил и пообещал подумать. «Даю срок – до утра!» – сказал Аркадий Ефимович, и они попрощались.

Так Михаил с подводного флота пересел на воздушный. Крылатые ракеты действительно были во многом схожи с суперторпедами, и Михаил быстро вжился в новую тему. Эмилия после года перерыва без труда нашла работу в клинике. Лизонька уже оканчивала начальную школу. Эмилия, конечно, не могла не устроить дочь в музыкальную школу и в студию бального танца. Жизнь продолжалась, и её качеством все, якобы, были довольны. Только Михаил по-прежнему считал, что его сегодняшняя деятельность – временная, и терпеливо ждал.

В очередном телефонном разговоре с Германием Евгений Оттович лишь одним условным словом сообщил о новой посылке. Михаилу пришлось ехать в поселок и получать почту. В письме Лёва сообщал сведения о новейшей подводной лодке с принципиально новым типом двигателя. Лодка была по тоннажу меньше, чем неудавшаяся предыдущая, но также предназначенная для эксплуатации в условиях искусственного минимизирования гидродинамического сопротивления. В Германии лодка находилась на стадии проектных разработок. Неудавшийся в России проект осуществили за рубежом, но ходовые испытания лодка не выдержала: во время движения на большой скорости она становилась неуправляемой, а снижение скорости сводило на нет саму идею эксплуатации лодки. Лодку переслали на переделку под типичный проект. В посылке была вся актуальная документация по новому проекту. Этот проект можно было с уверенность осуществлять, так как испытания этой полномасштабной модели были успешно пройдены. Лёва был также уверен, что информация о новом немецком проекте обязательно появится в Министерстве ВМФ, и там проявят интерес. Михаилу следовало только ожидать.

И действительно, долго ждать ему не пришлось. Его вновь вызвали в Министерство ВМФ, напомнили, что его долг – защищать Родину, и направили на завод руководителем нового проекта. Место и.о. главного инженера завода уже было занято. Эмилия была очень недовольна возвращением мужа на завод. Она даже открытым прямым текстом сказала об этом отцу по телефону. Евгений Оттович пытался успокоить дочь, но она положила трубку. Михаил поговорил с директором завода, сказав, что по семейным обстоятельствам не может переехать на завод. Директор завода спросил Михаила: что, он обиделся? Михаил парировал его вопрос вопросом: разве он не предупреждал его о проблеме перед началом работ на лодке? Директору нечего было ответить. На следующий день директор снова вызвал Михаила и сказал, что Министерство настаивает на возобновлении его работы на заводе, и его семья может вновь занять квартиру в Санкт-Петербурге на берегу Невы, и если имеются какие-либо проблемы, то ему окажут помощь. Михаил поговорил с Эмилией, но она была по-прежнему категорически против возвращения мужа на завод и даже пригрозила, что иначе разведется с ним. Конечно, это было несерьёзно с её стороны, но, тем не менее, ситуация обострялась. Эмилии уже звонили из Адмиралтейской верфи и предлагали вернуться в поликлинику, на прежнее место работы – она даже слушать до конца отказалась. Эмилия поговорила по телефону с Федором Николаевичем и сказала, что сообщит о происходящем родственникам в Германию. Но Федор Николаевич уже был в курсе, что Эмилия разговаривала с отцом. Руководство не было заинтересовано в продолжение конфликта и попросило Федора Николаевича вмешаться и урегулировать его. Когда через несколько дней Михаила вызвал директор, Михаил был очень удивлен, увидев в кабинете директора Евгения Оттовича.