Фальсификации истории Великой Отечественной войны

«Власов, разумеется, прекрасно знал внутри — и внешнеполитическое положение, так как он многие годы соприкасался с руководящими партийными и государственными деятелями. Но, как крестьянский сын, он знал и условия жизни народа. Ранее восторженный приверженец советской власти, которой он был обязан своей карьерой, он видел теперь оборотную сторону ее. Когда он, будучи уже офицером высокого ранга, приезжал в село к своему отцу-колхознику, люди при нем молчали, не доверяя ему. Даже водка мало помогала. Он сильно страдал от этого. И молчание это говорило об обманутых надеждах, о страхе и нужде.

Власов знал и крупных партийцев, их жестокость, неразборчивость в средствах при достижении своих целей. Он знал ведущих людей в Кремле и наблюдал их поведение в своей среде.

Первоначальное недоверие Власова рассеялось благодаря тактичному обращению с разбитым противником со стороны немецких офицеров и рыцарскому отношению его врага в боях у Волхова генерал-полковника Линдеманна. Этим подтвердилось то, во что он, в сущности, хотел верить: что немцы были не чудовищами, а людьми и, как солдаты, уважали противника»[125]. И далее тому подобное, в общем «справедливый, идейный борец за благо своего народа». С этим то соратником Власова, все понятно, но есть же целая плеяда авторов выдвигающие подобные теории.

А.В. Мартынов, историк, философ, литературовед. «Анализируя Русское освободительное движение, необходимо учитывать, что оно возникло до сдачи Власова в плен (12 июля 1942 года) и с самого начала уже имело довольно широкий характер. Массовые капитуляции советских солдат и офицеров в 1941–1942 годах явно свидетельствовали об их нежелании сопротивляться нацистской агрессии. Важно иметь в виду, что сдавались целые боеспособные соединения, полностью укомплектованные техникой, со старшим и высшим офицерским составом. Командующий группой армий «Центр» Федор фон Бок в приказе от 8 июля 1941 года писал: «Подсчет пленных и захваченного по сегодняшний день вооружения дал следующие цифры: 287 704, включая многих дивизионных и корпусных командиров, 2585 захваченных или уничтоженных танков, включая сверхтяжелые типы. Приводящие эту цитату историки-эмигранты Иосиф Дугас и Федор Черон корректируют цифры: 334 571 человек.

Зададимся вопросом, на каком основании армия — с высшими офицерами, с достаточным вооружением — может прекратить сопротивление и сдаться в плен? И не только сдаться, но и перейти в полном составе на сторону противника, как это сделал 22 августа 1941 года 436-й пехотный полк майора Ивана Кононова.

Всего же в антисоветских формированиях вермахта и ваффен СС служило от 1 до 2 млн. человек. Данная цифра немецкого исследователя довольно приблизительна и нуждается в коррекции как в рамках общей статистики, так и рассматриваемой в настоящей статье проблематики. Она включает национальные формирования из числа бывших советских граждан, использовавших немецкое вторжение как повод к возобновлению освободительной борьбы (грузины, калмыки) или ее активизации (чеченцы, прибалты), которые не рассматриваются в данной работе. Также следует учитывать немалое число русских эмигрантов, пытавшихся продолжить Гражданскую войну (например, «Русский охранный корпус» врангелевского генерала Б. Штейфона).

Подводя итог, следует сказать, что однозначной оценки отечественному коллаборационистскому движению в годы Второй мировой войны дать нельзя. Необходимо дальнейшее изучение источников, в том числе введение в научный оборот архивных материалов, восстановление исторического хода событий, воссоздание общего контекста эпохи, ее психологии. Только при таком комплексном подходе можно будет дать беспристрастную историческую и моральную оценку Русскому освободительному движению и генералу Власову»[126].

Сдавались в плен не боеспособные соединения, а деморализованные, попавшие в окружение. Воевать без патронов и провизии весьма и весьма проблематично. Дело не в нежелании бойцов Красной Армии сражаться, а желание, безусловно было, причина в действительном превосходстве немецкой армии, на тот момент лучшей армии в мире.

Про полк Ивана Кононова. Вокруг его личности и частей предателей, находящихся в его подчинении написано много небылиц. Здесь представлен отрывок из одного блога:

«Казачий батальон Кононова успешно использовался в борьбе с партизанами в радиусе 40–50 км от Могилёва. Казаки уничтожали лесные партизанские базы и расстреливали заподозренных в связи с партизанами. В свою очередь партизаны уничтожали тех, кто помогал кононовцам, а также захваченных в плен казаков. Вопреки распространённым представлениям, партизанский террор 1942-43 годов был не менее страшен, чем немецкий. Кононов фактически участвовал в новом витке гражданской войны без правил, развернувшейся на оккупированной территории между партизанами и восточными добровольцами»[127].