Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

Поэтому посмотрим, как обстоит дело с этническими реконструкциями в самой археологии, если даже вернуться на позиции теории этноса Ю. В. Бромлея[148].

Базовое для археологической науки понятие «археологическая культура», которая часто является объектом этнических манипуляций и всякого рода этно-генетических спекуляций, остаётся весьма неопределённым. И дело не в том, что мы испытываем недостаток в определениях этого понятия. Напротив, их слишком много, и они часто противоречат друг другу. Эти определения были сформулированы весьма уважаемыми специалистами, и нам трудно выбрать, какое из них лучше. Наверное, именно поэтому ни одно из определений археологической культуры не вошло в наиболее распространённые в СССР и в России и многократно переизданные вузовские учебники Д. А. Авдусина и А. И. Мартынова[149].

Специалисты до сих пор не могут прийти к единогласию даже в простом, казалось бы, вопросе: что есть археологическая культура — только инструмент исследователя или объективная историческая реальность?[150] Сравнительно недавно, ещё до выхода в свет книги Клейна, появились модернизированные версии определения[151], но они не внесли в него определённости как инструмента археологического исследования или некой объективной археологической реалии.

Из многих выберем, например, определение классика отечественной археологии А. Л. Монгайта: «Под археологической культурой понимается комплекс отдельных типов вещей, жилищ, погребений, приуроченных к определённой территории»[152] — и увидим, что оно не годится для классических степных кочевников с отсутствием у них постоянных жилищ или для амирабадской культуры эпохи поздней бронзы Хорезма с отсутствием достоверно связанных с ней погребальных комплексов[153].

Другая проблема археологической культуры состоит в том, что, даже хорошо изученная, она лишь отчасти и всегда неполно отражает культуру этноса-носителя в целом.

К закономерной неполноте и фрагментарности археологических данных добавим процессы культурной диффузии в пограничных культурных ареалах, характерные для современных и древних обществ состояния этнической гетерогенности и, наконец, отсутствие в археологии надёжных критериев выделения признаков этнической культуры из конгломерата признаков, характеризующих культуру этноса.

Напомню, что под культурой этноса в этнографии понимается вся совокупность культурного достояния, присущего данному этносу, независимо от того, имеют ли различные элементы культуры этническую окраску или они этнически нейтральны. Материальная культура различных этносов может включать более или менее однотипные элементы в силу их специализированной функциональности, например при сходном хозяйственно-культурном типе. Именно с этим обстоятельством сталкиваются учёные, пытающиеся выделить из совокупности погребений средневековых кочевников южнорусских степей могильники, оставленные половцами, печенегами или иными известными по письменным источникам кочевыми группами. Близкая ситуация возникает при выявлении специфического погребального обряда поздних сарматов, хунну/ сюнну, аланов или гуннов[154].

Под этнической культурой понимается совокупность лишь тех элементов и структур культуры этноса, которые обладают собственно этнической спецификой, выполняющей этнодифференцируюгцую функцию в оппозиции «мы — они»[155].

Любой этнос и интегрируемые им явления можно представить в виде сгустка постоянно поддерживаемых потоков синхронной и диахронной информации, обеспечивающей в конечном счёте механизмы культурной и биологической адаптации каждого сообщества. Признаки культуры этноса чаще всего являются результатом синхронных потоков информации и лежат в основе инноваций. Признаки этнической культуры поддерживаются диахронными информационными потоками и составляют традиционную базу сообщества. Синхронный информационный поток обеспечивает все варианты межэтнического общения, а диахронный — межпоколенную связь в пределах данного этноса, то есть те традиции, которые стабилизируют этнос во времени[156].

В определённых условиях некоторые инновации на протяжении двухтрёх поколений превращаются в традиции. Одновременно может происходить полное или частичное разрушение традиций, существовавших здесь прежде. Становится понятно, что любая традиция — это бывшая инновация, а любая инновация может довольно быстро стать традицией.