Фан-клуб

Но Бруннер и не думал молчать:

— «Статья 207 калифорнийского Уголовного кодекса. Киднэппером является лицо, насильно похищающее, захватывающее или подвергающее аресту любого жителя этого штата, а затем перемещающее его в другую страну, штат, округ или же в другую часть того же округа». По-моему, достаточно ясно, как и статья 208, определяющая поправку, которая карает за данный акт. Похищение лица наказывается «заключением в тюрьму штата на срок не менее десяти и не более двадцати пяти лет». — Бруннер положил стопку листов на стол. — Все ли вы готовы рискнуть двадцатью пятью годами жизни за уик-энд с этой женщиной? Ведь таково наказание за киднэппинг, а мы говорим именно о нем.

Мэлон слез с крутящегося кресла:

— Лео, вы совершенно не улавливаете суть. Разумеется, этот акт был бы киднэппингом, если бы мы похитили Шэрон против ее воли и она обвинила бы нас. Но неужели я не доказал вам, что, узнав нас поближе, Шэрон никогда не обвинит нас в подобном преступлении? У нее просто не будет для этого повода.

Бруннер неловко поежился: «Нам бы твою уверенность».

— Ну хорошо, согласен допустить даже это. Предположим, мы выпустим ее, не причинив вреда, но она затаит обиду и захочет все-таки наказать нас. Положим, она идет в полицию. Кого же она обвинит? Как видите, мой план предусматривает это. Когда мы будем ее похищать, мы будем переодеты и продолжим этот маскарад, находясь в ее присутствии. Мы не будем называть друг друга по именам. Она ни за что не сможет узнать, кто мы и как на самом деле выглядим. Нет, Лео, даже в худшем случае у нее не будет мишени для стрельбы.

— Похоже, ты предусмотрел все, — сказал Бруннер.

— Вот именно. Необходимо предусмотреть каждую мелочь, ничто не должно выйти из-под контроля. — Он с улыбкой повернулся к остальным. — Мы развлечемся с ней, затем отпустим через неделю, либо когда сочтем нужным, и она забудет об этом, посчитав случившееся необычным приключением, а мы — разойдемся и будем продолжать жить каждый по-своему… Но у нас останется нечто особое, пережитое лишь единицами. Мы приобретем незабываемый опыт. Да, о подобном опыте мечтали, но никогда не переживали миллионы мужчин. Мы попадем в число немногих избранных. Это нужно помнить: награда.

Шивли звучно хлопнул себя по колену и все повернулись к нему.

— Черт побери, хватит чирикать, — скомандовал он. — Давайте сосредоточимся на цели и не будем трепыхаться насчет средств. Просто пустим их в ход. — Он помолчал. — Говорю о себе, ребята, мне это нравится. Я — за. Не знаю, как вы, но я с Адамом. Он подготовился как настоящий генерал и говорит только по делу. По-моему, это может получиться и добыча стоит того, чтобы постараться.

Йост кивнул:

— Пожалуй, я согласен.

— Ну и хорошо, о чем волноваться? — с жаром продолжал Шивли. — Возьмем, да и отработаем план до мельчайших деталей и рисковать не придется. Поверьте мне: я был помощником командира пехотного взвода во Вьетнаме. Организация, планирование и храбрость, чтобы осуществить задуманное, — вот и все, что имеет значение. Каждая атака и рейд, проведенные нашим подразделением, были спланированы заранее, и гляньте — я здесь, а значит, они сработали. То, о чем мы болтаем, раз в десять легче. Но оно сработает точно так же.

Бруннер продолжал угрюмо сопротивляться:

— Господа, одно дело сидеть здесь за напитками и болтовней, изощряясь в фантазиях, другое дело — жесткая реальность, Болтовня, особенно жеребячья, не дорого стоит.

Едва вы вздумаете воплотить ваши фантазии в реальную авантюру и осуществить ее на деле, как возникнут сотни непредсказуемых препятствий и заминок. Я… ненавижу роль адвоката дьявола, но…

Шивли повернулся к Бруннеру, окончательно исчерпав терпение и выйдя из себя:

— Так перестань, черт побери, охаивать наш проект! Если не хочешь войти в него, сейчас самое время выйти. — Он уставился на бухгалтера. — Если не веришь в то, что мы делаем, за каким чертом ты пригласил нас в свою контору?

В первый раз Бруннер казался смущенным. Раздраженный, он пытался найти ответ:

— Я… вообще-то не знаю, но мне показалось, что было бы забавно поговорить об этом.

— Дело не только в этом, — сердито возразил Шивли, — я скажу тебе, в чем дело и за каким чертом все мы собрались здесь: ты, Йост, малыш и я. Дело в том, что нас всю жизнь трахало общество, как и большинство других людей. Мы пойманы в капкан и принуждены жить остаток лет в одном месте, будто родились в кастовой системе.

— Это радикальный взгляд, — запротестовал Бруннер, — и я не совсем уверен, что это…