Фан-клуб

— Послушай сам, — ответил Шивли.

Мэлон приник ухом к двери спальни и услышал приглушенный голос Шэрон. Она звала их, кричала. Он старался разобрать слова, но деревянная перегородка превращала слова в неразборчивые выкрики. Мэлон почувствовал, как Шивли схватил его за руку.

— Хорошо, братец, — заговорил Шивли, — мы потратили предостаточно времени. Вот так. Ты у нас великий говорун, так что входи туда и начинай разговор. И постарайся все уладить.

Мэлон стряхнул руку Шивли и попытался отойти в сторону. Он чувствовал себя потрясенным, испуганным и не сознавал, почему это происходит с ним. Только понял, что никогда не предполагал, что все будет происходить таким образом. Другие смотрели на него, бросали ему вызов, а у него не было мужества противостоять им. Ему хотелось быть одному, набраться смелости и войти к ней, успокоить ее, умилостивить и завоевать ее доверие.

— Может быть… — заикаясь, сказал он, — может быть, будет лучше, если для начала я войду один. После этого…

— Ни в коем случае, братец, — отрезал Шивли. — Ты и она наедине? Чтобы ты проводил с ней время, а мы оставались здесь, на холоде? Нет уж, ни в коем случае. Как ты говорил раньше, мы в этом деле всегда должны быть вместе. Мы все добрались сюда вместе, ведь так? Ты можешь быть нашим представителем, чтобы все уладить. Ты сделаешь свою работу. А после мы получим ее по очереди, можем даже кинуть жребий, кому она достанется в первую очередь.

У Мэлона не осталось места для отступления.

— Хорошо, — сказал он беспомощно, — думаю, что нам нужно покончить с этим раз и навсегда.

Отяжелевшей ладонью он коснулся дверной ручки.

Они по одному вошли в главную спальню — сначала Мэлон, затем Шивли, после Йост и за ним Бруннер.

Она лежала на большой железной кровати, с разведенными в сторону руками — ее запястья были привязаны к стойкам, так что она была похожа на горизонтально распятую молодую женщину. Только голова была слегка приподнята с помощью подушки.

Когда дверь открылась и они вошли, она потеряла дар речи. Ее широко раскрытые, испуганные глаза следили за ними, поочередно останавливаясь то на одном, то на другом, наблюдая за ними, по мере того как они рассаживались.

Ее встревоженный взгляд перебегал от одного к другому в отчаянном стремлении найти какой-то ключ к тому, что с ней произошло, почему ее пленили таким невероятным способом и что они собираются с ней делать.

Без единого слова они заняли свои места вокруг нее.

Мэлон подтянул стул к левой стороне ее кровати, в шести футах от нее, и присел на краешек лицом к ней. Шивли поставил стул с другой стороны кровати и уселся на него, откинувшись назад и слегка покачиваясь. Йост поместил свое огрузневшее тело на подлокотник шезлонга. Бруннер, тревожно ощупав сам шезлонг, после некоторых колебаний опустился в него.

Как человек, выступающий от имени всей группы, Мэлон явно чувствовал себя не в своей тарелке, он на некоторое время как бы онемел и от присутствия Шэрон Филдс, и от трудности стоявшей перед ним задачи. Бруннер явно был встревожен чудовищностью того, что они совершили. На лице Йоста застыло выражение крайнего воодушевления. Только Шивли казался спокойным, выражая не более чем любопытство к тому, что должно последовать.

Глаза всех мужчин были прикованы к Шэрон Филдс, но теперь, когда уже прошло некоторое время и тишина становилась невыносимой, Шивли, Йост и Бруннер перенесли свое внимание на Мэлона, побуждая его говорить.

Шэрон Филдс, очевидно, поняла, что тот, на кого они смотрели, был их предводителем, потому что она тоже повернула голову по направлению к Мэлону.

Почувствовав это всеобщее внимание, Мэлон попытался собраться с мыслями, преобразовав, наконец, фантазии в реальность. У него пересохли губы и горло, он все время старался глотнуть, пытаясь найти подходящие слова. Он заставил себя улыбнуться, как бы для того, чтобы ободрить ее, убедить ее, что они не преступники, побудить ее успокоиться. Его дружелюбное обращение, казалось, действительно оказало на нее некоторое воздействие, так как выражение ее глаз и черты лица почти сразу же изменились — страх сменился изумлением.

Мэлон, глотнув еще раз, хотел было сказать ей, что она правильно делает, что не боится, и что это очень важно, то, чтобы она не боялась, но не успела эта мысль окончательно оформиться у него в голове, как Шэрон заговорила сама, тихим, слабым голосом:

— Кто вы такие? Вы похитители? Потому что если это так…

— Нет, — удалось произнести Мэлону.

Она, казалось, его не слышала.

— Если вы похитители, то вы сделали ошибку. Вы… вы схватили не того, кого надо. Вы знаете… я имею в виду, что это безусловно ошибка… Вы знаете, кто я?

Мэлон усердно закивал:

— Вы — Шэрон Филдс.

Она непонимающе уставилась на него.

— Тогда, наверное… вас наняли… — В ее тоне зазвучала надежда. — Я знаю — это, должно быть, шутка, публичное надувательство, Хэнк Ленхард это устроил, он нанял вас и сказал вам, что вы должны сделать так, чтобы все выглядело вполне реально; это для рекламы моего нового фильма…